Американский нападающий Дэвид БУТ, пополнивший минское “Динамо” в начале декабря, имеет за плечами богатую карьеру. 34-летний хоккеист провел 530 матчей в НХЛ за "Флориду", "Ванкувер", "Торонто" и "Детройт", становился чемпионом мира в составе юниорской и молодежной сборных США, а также успел поиграть в КХЛ за "Адмирал" и "Авангард". Но в жизни Бута есть не только хоккей — он увлекается охотой, управляет самолетом и женат на бывшей "мисс Теннеси". Встретившись с Дэвидом, корреспондент "ПБ" убедился, что динамовский новичок — персонаж и впрямь неординарный.

— Твои впечатления о первых неделях в Минске?

— Мы с женой сошлись во мнении, что это лучший город, в котором мы жили в КХЛ. Мне очень нравится здешняя культура. Отличное расположение, превосходная арена, замечательный вид вечером, когда все в огнях…

— В чем отличие от Владивостока и Омска, где ты успел поиграть?

— Владивосток находится уж слишком далеко. К тому же в первый год в России возникли проблемы с общением. Мы не знали, как заказать такси, еду… А Омск — это Сибирь, и стереотип не обманывает: там очень холодно.

— Заметно, что Беларусь — не Россия?

— За пару недель сказать сложно. Просто здесь комфортнее, в городе есть куда сходить. Мы уже научились находить хорошие рестораны и так далее. Все относятся к нам здорово — водители такси, официанты… Проблемы возникают лишь в магазинах — не всегда понятно, что написано на том или ином продукте. Порой думаешь: "Что это я беру?"

— Чем ты занимался в первые месяцы сезона?

— Мы купили дом на северо-западе США, и это отнимало много хлопот. Но я каждый день находил время потренироваться на льду. Хотелось поскорее начать играть, и рад такой возможности. Особенно когда удается побеждать, как во вторник с Ригой. Болельщики были так счастливы…

— Твоя первая реакция на предложение из Минска?

— У меня было еще пару вариантов в разных странах. Но КХЛ — вторая по силе лига в мире после НХЛ, ее уровень очень высок. Мне захотелось вновь сюда приехать — верю, что еще могу выступать на высоком уровне. Многих динамовцев раньше знал — играл вместе с Блумом и Хауденом, выходил на лед против Уиркроча… Уиркрота… Не могу выговорить эту фамилию.

— Уиркоша.

— Ха, точно. Играл и против Энрота. Все они здорово помогают мне освоиться.

— Результаты "Динамо" в нынешнем сезоне не радуют. Это напрягает?

— Мы боремся — в паре матчей уступили минимально, сейчас победили. Конечно, все хотят подняться в таблице. Надо не зацикливаться на прошлых неудачах, а смотреть вперед. По-моему, у нас отличная команда, много классных мастеров. Еще можем выиграть много встреч.

— В "Адмирале" и "Авангарде" ты выступал под руководством белорусских тренеров Александра Андриевского и Андрея Скабелки…

— Мне они понравились — грамотные и честные люди. И Андриевский, и Скабелка предпочитают трудолюбивых хоккеистов, а я всегда умел работать, и это помогло наладить с ними контакт.

— Год назад в одном интервью ты сказал, что лучше проводить на льду по четыре минуты в НХЛ, чем по 24 в КХЛ…

— Я тогда играл за "Детройт" — команду моего родного города. С детства болел за "Ред Уингз", восхищался "русской пятеркой". В Детройте живет моя семья, близкие могли постоянно ходить на матчи. В этом контексте и имел в виду, что лучше играть мало, но на глазах у родителей и друзей, чем помногу там, где они меня не увидят. Но сейчас хочется проводить на льду больше времени. С Ригой сыграл 16 — это определенно лучше, чем четыре.

— Говорят, Детройт превратился в депрессивное место...

— Центр оставляет желать лучшего. Когда речь заходит о хорошем американском городе, представляешь Нью-Йорк или Чикаго — огни, рестораны, всевозможные шоу. Детройт в этом плане сильно уступает, зато его пригороды очень хороши и удобны для проживания.

— А Минск напоминает какой-нибудь город США?

— Когда гуляешь по белорусской столице, она кажется маленьким Нью-Йорком. Повсюду огни, машины, рестораны на каждом углу… Не хватает только небоскребов. А сначала, как только приехали, мы с женой решили, что Минск похож на Чикаго. На улицах много людей, все чисто, снег с проезжей части всегда убирают, мусор тоже.

— Как ты вообще пришел в хоккей?

— В семье никто в него не играл, но отец был болельщиком. Я рос возле озера, часто катался на льду — так и начал заниматься.

— Но не секрет, что на твою карьеру повлияли травмы…

— Однажды подсчитал: у меня было больше 20 повреждений, после которых я пропустил больше двух недель. Сотрясения мозга, переломы ступни, вывихи плеча, тяжелые травмы колена и лодыжки. В такой ситуации легко опустить руки, но я каждый раз боролся за возвращение на лед.

— Однажды у тебя было два сотрясения за сезон…

— Последствия таких травм могут ощущаться долго. Поэтому я тренирую мозг каждый день — смотри, у меня на телефоне игры, развивающие память. Вообще, все эти проблемы многому научили. Они закаляют характер.

— Ты ведь играл с Русланом Салеем. Какие о нем воспоминания?

— Расти грамотно подключался к атакам, а в защите не просто выбивал шайбу подальше, как некоторые, а старался начать комбинацию. И человеком Салей был очень хорошим, прекрасно относился ко мне, совсем тогда молодому парню. Хотя я в его присутствии поначалу робел — он был лет на десять старше и выглядел взрослым, здоровым мужиком. Жаль только, что Руслан ничего не говорил о Беларуси — сейчас его рассказы пригодились бы. Помню, как услышал о гибели Расти и очень расстроился. В той катастрофе погиб и еще один мой бывший одноклубник — латыш Карлис Скрастиньш. Что ж, никто из нас не знает, когда придет его час. Главное — понимать, в чем смысл жизни.

— Ты человек религиозный?

— Верю в библию. Это и помогло мне справиться с травмами и проблемами — понял, что жизнь не сводится к хоккею. И стал заниматься повседневной рутиной с большей радостью и энтузиазмом. Библия дает ощущение покоя. Приезжая в другие страны, я понимаю, как хорошо мы живем в Америке. А ведь люди у нас постоянно жалуются и ноют. Здесь же, вижу, они радуются жизни чуть ли не больше, чем в США. Поэтому нам с женой хотелось бы остаться в Минске и на следующий сезон.

— Вообще-то белорусы еще как любят поныть.

— Бывает. Это человеческая натура. У нас есть какой-то идеальный образ, мы знаем, как все должно быть. Вот только не представляем, как этого достичь…

— Многие считают идеалом Америку.

— В США очень много свободы. И, мне кажется, мы начинаем ей злоупотреблять. Народ каждый день жалуется на президента. Но посмотрите, что он сделал: помирился с Северной Кореей, старается дружески общаться с Путиным. Я очень рад, что родился в Америке. Мы продолжим помогать другим странам и пускать к себе их жителей. Несправедливо, что мексиканцы не могут просто взять и перейти границу. В то же время у вас в Беларуси, слышал, проводится лотерея, в которой можно выиграть "грин кард". Думаю, граждане любой страны должны иметь возможность приехать в США, изменить свою жизнь, почувствовать свободу.

— Симпатизируешь Трампу?

— Да, он ведь защищает интересы Америки. Может, у президента своеобразная манера высказываний, но это ведь не профессиональный политик. Поэтому, думаю, его и выбрали. Трамп делает отличную работу.

— Знаю, у тебя много хобби. Главное из них — охота?

— Да. По-моему, ей увлекаются во всем мире. Я и в Минске видел телепередачу об охотниках. Инстинкты заложены в человеке, и на протяжении веков они помогали людям выживать.

— Как регулярно этим занимаешься?

— В сезон стараюсь как можно чаще. На оленя лучше всего охотиться в ноябре, на лося — в сентябре, на медведя — весной. Моим самым крупным трофеем, кстати, был огромный черный медведь, которого как-то подстрелил в районе Ванкувера. Солидной добычей стал и горный козел. Когда выкладывал их фото в интернет, меня критиковали. Но я этого не понимаю. Как можно ценить жизнь зверей больше, чем жизнь других людей?

— Животных не жалко?

— Ну, я же не стреляю во всех подряд. Уважаю правила. Необходимость нажимать на курок — самое худшее в охоте. Но это лишь часть процесса. Зато есть возможность отведать мясо и понимание, что мы все когда-нибудь умрем.

— Есть звери, в которых ты не станешь стрелять?

— Не люблю охоту на самок и детенышей, даже на молодых самцов. Предпочитаю зрелых, сильных особей в расцвете сил, которые в любом случае скоро постареют.

— В России уже охотился?

— Хотел, но не получилось. Знаю, в районе Владивостока есть даже тигры. Было бы здорово увидеть их в живой природе. В Беларуси тоже, наверное, не получится заняться этим. Просто не знаю, как и что здесь надо для этого делать. Хотя было бы здорово.

— Во время твоих охотничьих вылазок сталкивался с опасными ситуациями?

— Однажды с приятелем ждали в засаде медведя, и вдруг к нам подошли три обычные коровы. Мы были в камуфляже, и они нас не видели, но чувствовали запах и начали разгребать землю, фыркать в нашу сторону. Стало страшновато.

— Правда, что ты любишь отправиться на пару недель в какое-нибудь уединенное место?

— Да — подальше от суеты. В этом году ездили на неделю в Аляску, жили там в палатке и охотились на медведей. Условия были суровыми, но после этого приезжаешь домой и больше ценишь привычный комфорт.

— Еще ты любишь управлять собственным самолетом…

— Да, по Америке в основном на нем и летаю. Летом путешествовал в Калифорнию, Флориду, Нью-Йорк, Миннесоту. Очень удобно, и помогает держать мозги в тонусе.

— Справился бы с большим "боингом"?

— Если бы прошел курсы, то да. Для управления подобными самолетами надо иметь категорию повыше. Но однажды я хотел бы сесть за штурвал "боинга"!

— Как-то ты чуть не попал в авиакатастрофу…

— Я летел в тренировочный лагерь "Анахайма". Попал в сильную облачность, и вдруг отказал двигатель. Сразу начал молиться, а самолет стал терять высоту. И вдруг он вышел из облаков, попал в более теплый воздух, и мотор вновь заработал. Уверен, бог услышал молитвы и помог мне. После этого вера в него еще больше укрепилась. Не думаю, что мое предназначение в жизни — только играть в хоккей. Каждый из нас стремится к покою и радости. Для меня способ достичь этого — Иисус.

— Загробная жизнь существует?

— Думаю, да. Мир нуждается в справедливости, и злодеяния в итоге будут наказаны — если не здесь, то там, за чертой. Вряд ли люди существуют лишь для того, чтобы прожить семьдесят лет, а затем оказаться в земле. Нет, мы готовимся к другой, вечной, жизни. Понимание этого дает радость и счастье. Есть рай, а есть ад. Не уверен, что ад — какое-то пекло, как его изображают. Просто это место, где нет бога, что само по себе мучительно. Но господь же не может заставить каждого любить себя. Он говорит: "Если ты не хочешь быть со мной на земле, вот в загробной жизни есть одно место, а есть другое..."

— У тебя столько интересов и увлечений. Кажется, ты мог бы прожить и без хоккея.

— Вполне, и очень скоро это случится. Хотя не знаю, чем займусь по окончании карьеры. Возможно, переходный период окажется непростым, ведь я люблю хоккей. Рассматриваю как дар свыше уже то, что у меня к нему способности. Пловцы, баскетболисты, марафонцы — все они рождаются с определенным типом тела, и мы, хоккеисты, тоже. Мне нравится играть, это дарит радость. Но пока я никуда не ухожу. Моя задача — в том числе и подавать пример новому поколению. В "Динамо", вижу, есть пара очень способных молодых ребят. Надеюсь, смогу им помочь, показать, как нужно работать и быть настоящим профессионалом, расскажу о НХЛ.

— Известный тренер Джон Торторелла как-то назвал тебя "странным парнем". Его слова задели?

— Ой, это для него типично. Торторелла хочет, чтобы каждое его высказывание попадало в газетные заголовки. Но меня его мнение мало волнует. Что такое "странный"? Не такой, как все? Я и не хочу быть обыкновенным — это скучно и бессмысленно, можно затеряться в толпе.

— Правда, что у тебя прозвище Тарзан?

— Ха, даже не знаю. Может, за глаза в команде так и называют. Я чем-то похож — длинные волосы... По-моему, в Беларуси мало кто их носит.

— Твоя жена — бывшая "мисс Теннесси". Как вы познакомились?

— Эшли еще участвовала в конкурсе "мисс США", где заняла второе место. Победила там Алиса Кампанелла, а у нас с ней были общие друзья. Через нее я и познакомился с супругой, чему очень рад. Поначалу мое внимание привлекла внешность, но затем оценил ее и как человека. Эшли — тоже христианка, мы много говорили о вере. Она умеет служить людям — редкое качество в современном мире. Жена меня всегда поддерживает, бросила карьеру модели ради того, чтобы быть рядом со мной.

— Знакомые не завидуют, что у тебя такая супруга?

— Не знаю. Вообще люди все время попадают в ловушку, сравнивая себя с другими. Сколько шайб забросил этот? Сколько зарабатывает тот? Я же просто счастлив, что у меня заботливая жена. Без сомнения, это дар божий.

— Американские женщины считаются эмансипированными и независимыми...

— Стереотипы существуют, но они не всегда верны. Да, сейчас мы в США уходим от традиций, когда жены сидели дома и заботились о детях. А вот моя мама ради детей — нас было четверо — пожертвовала карьерой и здорово нас воспитала. Эшли будет такой же. Сейчас она тоже в Минске, и ей нравится. Жена уже ориентируется в магазинах и ресторанах, ходит в тренажерный зал, дружит с женой Хаудена — мы живем в одном доме. Ей здесь комфортно, и я этому только рад.