Павел Лысенков 

ГОСТЬ РЕДАКЦИИ

Как Русская ракета Павел Буре проводит каникулы? Оказывается, сидит за учебниками, защищает диплом в Академии физкультуры и вместе с министром иностранных дел Игорем Ивановым летает с рабочим визитом в Румынию. Но многочисленных любителей хоккея больше интересует, когда Павел вернется на лед. И вернется ли вообще.

С Буре мы договорились встретиться в элитном подмосковном поселке Горки-8, где расположена дача Русской ракеты. Путешествие по Рублево-Успенской трассе не обошлось без приключений. На двухколейке, по которой туда-сюда снуют «Лексусы» да шестисотые «Мерседесы», наш скромный «Дэу» за мелкое нарушение правил (подумаешь, под жезл проехали) остановил суровый работник радара и свистка: «Сержант Наливайко, ваши документы». От неминуемого штрафа спасло редакционное удостоверение и вскользь брошенная фраза о том, что через 10 минут должно состояться интервью с Буре, а опаздывать на такие сверхважные встречи никак нельзя. Работник ГИБДД вошел в положение и отпустил нарушителей под залог – автограф Русской ракеты на обратной дороге.

Пейзаж в Горках-8 потрясал воображение. Огромные сосны, аккуратные асфальтовые дорожки и шикарные особняки. Спорткомплекс – разумеется, не заводской полуподвальный зал «Качай железо, пока горячо». На втором этаже уютные диванчики, телевизор «Sony» в полстены, бильярд (русский и пул), камин с дровами. Чтобы расслабиться и забыть о спорте, не хватало только пледа, английского дога и кресла-качалки. Внизу за стеклянной перегородкой – бассейн и тренажерный зал.

Вскоре пришел Буре – в модной футболке от «Ferre», белых шортах и шлепанцах. Недавно какое-то «продвинутое» североамериканское издание назвало Павла «одним из самых ленивых хоккеистов сезона». Чтобы понять всю ущербность этого высказывания, достаточно было посмотреть на ноги Буре — с заживающими синяками и здоровенными шрамами на коленях. В сентябре и декабре прошлого года Павел ложился на операционный стол. Сейчас вопрос о возвращении хоккеиста на лед остается открытым.

ПОДОЖДЕМ ДО СЕНТЯБРЯ

— Павел, теперь, наверное, все ваши интервью начинаются с вопроса о здоровье. Что с коленями? Вы вернетесь в большой хоккей?
— Пока тренируюсь в зале — занимаюсь на велосипеде, со штангой. В общем, идет рутинная работа, которая называется предсезонной подготовкой. Мне из «Рейнджерс» по факсу присылают специальные методики и рекомендации, которых я придерживаюсь. Но на лед пока не выхожу. Начну кататься в конце августа, причем в Москве. «Сокольники»? Не обязательно. За последние годы в столице появилось много хороших площадок, я еще не выбрал… Понимаете, пока я не выйду на лед, не могу говорить о своих перспективах. Все будет ясно в сентябре. Вот наберу хорошую форму, приеду в тренировочный лагерь «Рейнджерс», тогда и сделаем выводы.

— Собираетесь порадовать наших болельщиков шоу-матчем вроде «Буре-тим» — «Ягр-тим», как было в 2001 году?
— Вряд ли. Я буду кататься один или с командой, но до сентября в выставочных матчах участвовать не могу. Надо избежать контактной игры, чтобы не рисковать. Очень не хотелось бы на ровном месте получить глупую травму.

— Американские газеты сообщали, что вам нужно лететь в Нью-Йорк на медкомиссию…
— Я там пока не был. И поеду ли – большой вопрос. Это не обязаловка, а во время отпуска спортсмены принадлежат самим себе. Кому как, а мне комфортнее готовиться к сезону в Москве.

— Клубные врачи что-нибудь говорят?
— У них последние данные – на апрель. Нет никакой надобности лишний раз изучать мои болячки. На правом колене мне за карьеру пять операций сделали! Поэтому врачи знают его вдоль и поперек. Сейчас главная задача – закачать мышцы ноги, чтобы связки держались прочнее.

УДАЧИ ТИХОНОВУ!

— Из-за проблем со здоровьем вы уже заявили, что за сборную выступать не будете. Но как отнеслись к тому, что главным тренером национальной команды назначен Виктор Тихонов?
— Виктор Васильевич – великий специалист. Его можно поставить в один ряд с Анатолием Тарасовым, Константином Локтевым… Тихонов полтора десятка лет был у руля сборной, выиграл много международных наград. У него огромный опыт. Но хоккей не стоит на месте, все меняется. Если Тихонов учитывает новые реалии, то у нашей сборной все должно быть хорошо. Мне сложно давать оценки, потому что я давно не видел, как Виктор Васильевич проводит тренировки, работает с командой, – ведь я уехал из ЦСКА в 1991-м. Правда, катался с армейцами в 1998 году, когда у меня была забастовка в «Ванкувере». В ту пору существовало два ЦСКА – михайловский и тихоновский. Я тренировался с обоими клубами.

— В минувшем сезоне армейцы под руководством Тихонова едва не вышли в плей-офф Суперлиги – 10-е место, а Николай Жердев и Андрей Костицын из ЦСКА были выбраны на драфте-2003 под четвертым и десятым номерами соответственно…
— Не удивляюсь, что Тихонов по-прежнему дает результат. С момента назначения я его ни разу не видел, но при встрече обязательно поздравлю со старой новой должностью. (15 июля на матче «Локомотив» – ЦСКА наши корреспонденты видели, как Павел Буре и Виктор Тихонов о чем-то оживленно беседовали в VIP-ложе для гостей. Уж не о возвращении ли Буре в сборную? — Прим. П.Л.)

— В Мадриде должно состояться заседание профсоюза игроков НХЛ по поводу предстоящего локаута. Вы поедете в Испанию?
— Не планирую. Да, говорят, что локаута не избежать. Сколько он продлится – неизвестно. Но чем быстрее договорятся боссы НХЛ и профсоюз, тем быстрее все начнут играть в хоккей. Как вы знаете, в 2004-м завершается срок коллективного соглашения. Вообще-то он должен был закончиться на два года раньше. Но в связи с тем, что в лигу входили новые команды («Нэшвилл», «Миннесота», «Атланта» и «Колумбус». — Прим. П.Л.), договор было решено пролонгировать. В следующем году наступит «час Х», и я думаю, что мы станем свидетелями крайне трудных переговоров. Разногласия между владельцами клубов и профсоюзом слишком велики. Как я слышал, хозяева хотят вдвое урезать зарплату игрокам. Те, разумеется, на это не пойдут.

В РУМЫНИЮ С ВИЗИТОМ

— Как проводите лето? Я слышал, вы ездили в Италию?
— Да, причем второй раз за последнее время. Был не только в Риме – прокатился по всей стране, отдыхал на побережье. На три дня слетал в Сочи. Еще побывал в Румынии…

— А туда-то как попали? Вроде бы Румыния – не курорт…
— Ездил туда с министром иностранных дел Игорем Ивановым. Это был рабочий визит – день в Риме, день в Румынии.

— Готовитесь к дипломатической карьере?
— О чем вы говорите? Я не видел подписанного приказа о моем назначении!

— Но говорят, что вас собираются принять на пост советника Иванова по делам молодежи…
— Сложно давать комментарии, пока я не увижу приказа.

— Однако если вы ездили в Румынию, значит, какая-то работа уже ведется?
— Ну, для меня это была ознакомительная поездка. Хотел посмотреть, сложна ли работа министра (улыбается).

— И как, сложна?
— Гораздо сложнее, чем многие думают! Я видел рабочее расписание Игоря Иванова. Что мне понравилось, там написано: «Приезд в гостиницу – 19.40. Отдых – до 20.00». Отдохнуть за 20 минут — смешно, да? Весь день расписан с 8 утра до 12 ночи – встречи, переговоры, поездки… Жизнь по жесткому графику. Человек себе не принадлежит. Должен делать то, что предписано, – независимо от самочувствия и настроения.

ПАВЕЛ, ЭТО «ПЯТЕРКА»!

— Недавно вы окончили Академию физкультуры. Какова была тема диплома?
— Завершающая стадия атаки в современном хоккее.

— Защищали диплом как обычный студент? Ведь как бывает? Выходишь к доске, за спиной плакаты, перед тобой государственная комиссия. Минут 20 рассказываешь о дипломе, а потом стараешься не засыпаться на вопросах…
— Немного не так. Во-первых, не плакаты, а простые листы с графиками…

— Свои графики?
— А чьи же? Я их сам рисовал.

— Я имею в виду, графики ваших голов в каждом сезоне?
— Что вы, общие. Статистика обычного форварда. Значит, пришел я на защиту с общей группой студентов. Нас рассадили за парты. Председатель комиссии заявил: «Буре будет защищать последним». Я тут же попросил профессора, чтобы мне разрешили сдавать первым. «Ну гляди, первому сложнее». Вызвали на кафедру, напротив – госкомиссия в составе 10 человек. Не знаю, как было у вас, а мне установили жесткий регламент – на доклад 7—8 минут. Начал зачитывать диплом, но меня остановили уже на третьей минуте. И пошли вопросы. Как вспоминаю, я держался уверенно, однако с профессорами пришлось поспорить.

— О чем, например?
— Они говорят: «Голы, броски, очки – это все понятно. Но у нас есть мнение, что легионеры, когда они приезжают в сборную России, не слишком выкладываются на площадке». Я парирую: «Если люди едут играть за свою страну, за честь флага, это уже достаточный стимул. В сборной не обещают материальных благ. Другое дело, иногда не все получается. Но не сомневайтесь: игроки в национальной команде из кожи вон лезут». Показалось, что я их убедил. В конце экзамена в коридор вышел председатель комиссии и сказал: «Да, хотелось бы поставить Буре «шестерку»…» И держит паузу. Я испугался: вдруг за то время, что я был за океаном, в России изменилась система оценок?! Может, теперь по десятибалльной шкале экзамены сдают? Но он продолжает: «Однако в нашей стране пока «шестерки» не ставят, поэтому – «пятерка». Слава богу! Как камень с души свалился (смеется)!

— Интересно, как на вас смотрели простые студенты, к которым в дипломную группу попал сам Павел Буре?!
— Думаю, они не подозревали о таком сюрпризе. При сдаче диплома все кафедры идут вразнобой. Кажется, я вообще сдавал с легкоатлетами. За месяц обговаривается дата защиты – чтобы было удобно студенту… Честно говоря, на реакцию окружающих не обращал внимания. Волновался и старался сосредоточиться на дипломе. Ведь такие события бывают раз-два в жизни! За неделю до экзамена вообще заперся дома. Сидел, как отшельник, обложился книжками, тетрадками. Вроде бы все выучил, но как не волноваться, когда перед тобой сидят десять профессоров? Да, я – практик, хорошо знаю свое дело. Но в теории и терминологии могу где-то ошибаться.

— К диплому по ходу сезона в НХЛ готовились? Это от хоккея не отвлекало?
— Старался учиться не в ущерб работе. Поэтому сдал диплом далеко не через четыре года после поступления в академию. Не привык что-то делать наполовину. Если учиться – то по полной программе. Читал книги, готовил конспекты…

— Наверное, писали шпаргалки…
— (Смеется.) Как-то обошелся без них.

— Не планируете получить второе высшее образование? Например, при МИДе.
— Вполне возможно. Но я пока не знаю, как сложится моя спортивная карьера. По идее, наступающий сезон я должен посвятить хоккею: контракт с «Рейнджерс» действует еще год. Если повешу коньки на гвоздь, скорее всего, снова пойду учиться. К тому же второе образование вообще можно получить за три года. Все зависит от свободного времени. Дипломатическая академия? Еще не знаю. Рано об этом говорить.

Часть II. НАЧИНАЮЩИЙ АКТЕР, КОТОРЫЙ НЕ ЛЮБИТ ДОРОЖНЫХ ГОНОК И ПРОПАГАНДИРУЕТ РОССИЮ

Павел БуреТе болельщики, кто не читал первую часть интервью-трилогии с Павлом Буре, опубликованную во вчерашнем номере, теперь едва ли узнают, вернется ли он в большой хоккей. Они не увидят школьный табель и институтскую ведомость уже бывшего студента Буре. И едва ли поймут, зачем звездный форвард ездил вместе с министром иностранных дел Игорем Ивановым в Италию и Румынию. Вторая часть трилогии началась на грустной ноте. Для Буре, как и для других его товарищей по «Рейнджерс», смерть одноклубника Романа Ляшенко стала настоящим шоком. Павел признался, что он до сих пор не верит в версию о самоубийстве 24-летнего парня.

В СУИЦИД НЕ ВЕРЮ

— Грустный вопрос о вашем одноклубнике Романе Ляшенко, недавно умершем в Турции при до конца не выясненных обстоятельствах. Каким вам запомнился Рома? Когда узнали о трагедии?
— Узнал прямо здесь, на своей даче. Занимался в тренажерном зале и смотрел телевизор. Вдруг в новостях показывают фото Ромы в траурной рамке с комментарием «Погиб при загадочных обстоятельствах». Я был в шоке, потому что мы с Ляшенко дружили. Чуть ли ни одновременно в марте 2002-го перешли в «Рейнджерс»: я — из «Флориды», он — из «Далласа». В таких случаях новичков на выезде селят в одном номере. Роме тогда было 22 года. Он у меня сразу вызвал симпатию – скромный, хороший парень с отличным чувством юмора. Вместе ходили на обеды и ужины, я его возил на тренировки, на загородную базу… Не знаю, что произошло в Турции. Мне сложно поверить, что Рома добровольно ушел из жизни. Тот, кто готовится к самоубийству, не строит планов на будущее. А Ляшенко собирался вернуться в Россию, у него были предложения от клубов Суперлиги. Никогда не видел, чтобы у Ромы была депрессия.

— Поначалу говорили, что Ляшенко болен СПИДом…
— В «Рейнджерс» проходят медобследование два раза в год. Соответственно берут анализ крови. После этой трагедии я позвонил клубным врачам и спросил: «У вас есть какая-то информация?» — «Мы не можем подтвердить, что Ляшенко был болен. Его кровь чиста. Да и с психикой у него в порядке. Не понимаем, что толкнуло Романа на суицид». Никто не понимает. Мне звонил одноклубник Вова Малахов, он тоже шокирован. Смерть Ляшенко — большая потеря для «Рейнджерс» и всего российского хоккея.

ВЕТЕРАН ПАША БУРЕ

— Я недавно беседовал с Владимиром Малаховым, и он сказал, что все матчи для него слились в один калейдоскоп. Мол, это рутина, к которой надо относиться профессионально. А вы помните яркие события своей карьеры?
— Конечно! И свой первый гол в профессиональном хоккее, когда армейцы играли с динамовцами. И гол в ворота «Калгари» в 1994-м — это был овертайм седьмого матча плей-офф! Мы в тот год с «Ванкувером» добрались до финала, но уступили «Рейнджерам» в седьмой встрече... И олимпийский полуфинал в Нагано-98, где я забил финнам пять голов. Наверное, это был лучший матч в моей карьере. Играли за Россию, без права на ошибку. А интрига какая? 3:0, 3:3, 4:3, 4:4… Я впервые в жизни забил пять голов. И не в товарищеской встрече, а в полуфинале Олимпийских игр, где выступали профессионалы НХЛ! Для меня это было большое событие…

— Сейчас вам снится хоккей?
— (Задумывается.) Иногда, но не каждый день. Есть один кошмарный сон, который видится в разных вариантах. Я опаздываю на тренировку или игру. Натягиваю коньки, и никак не получается их зашнуровать. Все ребята уже на льду, я спешу к ним, но не могу догнать.

— Не шокирует, что Павла Буре уже называют ветераном?
— А что? Так оно и есть (смеется)! Мне 32 года, вроде бы молодой парень. Но по меркам спорта я уже ветеран. У меня отец был великим пловцом, так он завершил карьеру в 29 лет! При этом успел выступить на нескольких Олимпиадах, чемпионатах мира… Больше скажу, меня называли ветераном в 20 лет! Я к тому времени уже имел четырехлетний стаж в ЦСКА и двухлетний – в сборной. Приходили новички, им говорили: «Ребята, берите пример с ветерана Буре». В некоторых газетах меня тоже называли ветераном, и я очень удивлялся… В спорте все измеряется не возрастом, а стажем, опытом. Ведь я в профессиональном хоккее уже 16 лет. Огромный срок!

— В хоккее вас можно чем-то удивить?
— Наша игра тем интересна, что непредсказуема. Часто случаются матчи-загадки. Например, вы ожидали, что белорусы в четвертьфинале Олимпиады-2002 обыграют шведов?! Такие победы не могут не удивлять! Я считаю, что в плане интриги спорт более привлекателен, чем искусство. Когда ты идешь в театр на классическую премьеру, то, если читал книгу, приблизительно можешь знать, по какому сценарию будет развиваться действо. На стадионе – будь это хоккей, футбол, баскетбол, легкая атлетика, плавание – неизвестно НИ-ЧЕ-ГО. По идее есть фавориты и аутсайдеры. Но черт его знает, чем все закончится.

— Стандартный вопрос, который я задаю многим хоккеистам, – назовите свою шестерку мечты, то есть символическую сборную за карьеру.
— Я должен выделить пятерых, кроме себя, с кем играл за 16 лет? То есть ЦСКА, сборная СССР, сборная России, партнеры по матчу «Всех звезд», «Ванкувер», «Флорида», «Рейнджерс»… (Тяжело вздыхает. Долго думает. Барабанит пальцами по дивану.) Это один из самых сложных вопросов, который мне задавали… Начнем с вратаря. Михаил Шталенков в Нагано-98… Николай Хабибуллин в Солт-Лейк-Сити-2002… Джон Ванбизбрук во «Флориде»? С ним я не успел поиграть. Майк Рихтер из «Рейнджерс»? С ним мы в одной команде, но то у меня травма колена, то у него сотрясение мозга – вместе практически не выступали… Из «Ванкувера» можно выделить только Кирка Маклина… Во «Флориде» я играл с Майком Верноном – обладателем Кубка Стэнли с «Детройтом»-97. Правда, он в составе «Пантер» был недолго…

— А с кем начинали в сборной Союза?
— Я еще с Владимиром Мышкиным играл (смеется)! Это к нашей теме о ветеранах.

— Может быть, его включите в шестерку, по старой памяти?
— Все, сдаюсь! У меня за карьеру было столько замечательных партнеров, что я не могу выделить кого-то одного. Неразрешимая задача.

БРИГАДА ПОМОЩНИКОВ

— Павел, кто входит в вашу личную команду? Адвокат, агент, телохранители, пресс-атташе, имиджмейкер, парикмахер, водитель? Зачем вам столько помощников?
— Во-первых, их не так много, как вы назвали (улыбается). А во-вторых, это удобно. Было бы проще все делать самому. Но как обойтись, например, без адвоката в Америке? Ни составить элементарную бумагу, ни продать дом… Правда, без юриста можно купить автомобиль. Пока можно. Конечно, хоккеисту нужен агент, который ведет твои дела в клубе. Так, я сотрудничаю с Майком Гиллисом. Можно обойтись и без агента. Но намного проще работать с профессионалом, который знает свое дело. Также есть бухгалтер, который мне подсказывает, как платить налоги, – в казну США я отдаю почти половину своей зарплаты. В Нью-Йорке у меня есть помощница-ассистентка. Спортсменам времени всегда не хватает, а когда решать бытовые вопросы? Вот протекла крыша в доме. И что, я должен сидеть на диване и полдня ждать слесаря? Но меня работа ждет! Конечно, без таких людей — как без рук. Они делают мою жизнь комфортнее.

— Услугами телохранителей пользуетесь только в России?
— Это не охранники, а помощники. Они организовывают встречи или, например, приглядывают за машиной, чтобы не угнали.

— У вас есть PR-менеджер?
— Личного нет. Зато при каждом клубе НХЛ есть PR-отдел, который занимается делами команды и игроков.

ДВЕ КУЛЬТУРЫ БУРЕ

— В какой стране мира вы хотели побывать, когда учились в школе?
— Я мечтал об Америке. Причем задолго до того, как у меня начало что-то вырисовываться с НХЛ. Чем меня привлекали Штаты? Вы ведь помните, в 80-х было глобальное противостояние между СССР и США как странами, олицетворяющими социалистический и капиталистический образы жизни. О том, что рухнет «железный занавес», и речи не было! Сначала американцы не приехали в Москву на Олимпиаду, потом наша страна бойкотировала Игры в Лос-Анджелесе-84… Для детишек, как я, увидеть на улице живого американца – все равно, что встретить пришельца с другой планеты. А как работала машина пропаганды? Нам показывали, что в Америке жуткая безработица, бомжи спят на улице — в коробках или клетках, белые угнетают негров... У меня с США была именно такая ассоциация. И очень хотелось посмотреть, как люди выживают в этом жутком «потустороннем» мире. Мне их было очень жалко (смеется). И вот я в 16 лет на один день попал в Вашингтон, когда юниорская сборная СССР совершала турне по Северной Америке. Мы ехали на автобусе по столице США, я смотрел по сторонам и никак не мог найти этих людей в коробках. Так и не нашел.

Все было наоборот, когда я уже начал выступать в НХЛ. Канадцы и американцы воспринимали Россию, как одну большую деревню, где по улицам ходят медведи, а на завалинках сидят беззубые бабушки в платках и деды-пьяницы в ушанках. Это тоже пропаганда.

Я считаю себя счастливым человеком, потому что узнал две культуры – нашу, русскую, и американскую. Знаете, как приятно разубеждать граждан США в том, что у нас все не так плохо? Я по ходу сезона общаюсь со многими журналистами, простыми болельщиками. Рассказываю им о России, показываю фотографии, привожу конкретные примеры. И они уже смотрят на нашу страну другими глазами. Многие ездили в Москву, Санкт-Петербург. Некоторым так понравилось, что они долго не хотели возвращаться обратно (смеется).

— Наш корреспондент в Анахайме Михаил Быков недавно общался с героем плей-офф-2003 Жаном-Себастьяном Жигером, и голкипер «Анахайма» заявил, что этим летом собирается с невестой в Москву…
— Когда 12 лет назад я приехал играть за «Ванкувер», а потом сказал друзьям-одноклубникам: «Полетели на лето в Россию» — на меня посмотрели квадратными глазами. Более того, сразу начали отговаривать: «Зачем ты возвращаешься в эту глушь?» А теперь в Москве и Джино Оджик побывал, и Майк Гартнер, а также Скотт Стивенс, Мартин Бродо, Скотти Боумэн, которые были на прощальном матче Вячеслава Фетисова. Приятно, что нашей страны уже не боятся.

ПРИВЕТ, АРНОЛЬД!

— Какое у вас было самое интересное знакомство в Штатах? Может быть, со звездами Голливуда – Робертом Де Ниро, Брюсом Уиллисом? Я видел фотографию, где вы стоите в обнимку с Майклом Джорданом…
— (Задумчиво.) Да, я со многими актерами успел познакомиться. С тем же Арнольдом Шварценеггером – звездой нового блокбастера «Терминатор-3». Забавно, что я еще не смотрел этот фильм. Как познакомился? В Ванкувере открывалось хард-рок-кафе, и туда прилетели Уиллис, Шварценеггер, Уилл Смит… Не то что я был своим в этой голливудской богемной тусовке. Все-таки не могу назвать этих актеров своими друзьями. Но мы легко общались на разные темы. Арнольд, скажем так, немаленький мужчина с прекрасным чувством юмора. «Привет, как дела?» — «Мне нравится, как ты играешь в «Ванкувере». – «А ты в «Терминаторе-2» был бесподобен». В общем, обменялись комплиментами (смеется).

Хорошо знаю канадца Джима Керри – не бывшего голкипера «Вашингтона», а героя «Маски» и «Эйс Вентуры». Он, кстати, в Москву часто приезжает. В жизни Керри — обычный парень, но иногда такую рожицу покажет, что все за животы хватаются. Уникальный человек, на кого угодно может блестящую пародию сделать. А что он со своим телом вытворяет!

Знаком с Мини-Ми (34-летний актер Верн Троер, его рост всего 81 см. – Прим. П.Л.). Помните, он в «Остине Пауэрсе» играл клона Доктора Зло? Многие думают, что это компьютерный монтаж, но Мини-Ми действительно такого роста! Он приезжал в Торонто, когда мне вручали первого «Мориса Ришара» — приз лучшему снайперу НХЛ. Я с ним за кулисами познакомился. Имени актера не знал, но так и звал его Мини-Ми, как в кино. А он и не обижался (смеется).

Ну и, конечно, музыкант и певец Брайан Адамс, с которым я подружился в Ванкувере – он оттуда родом. Однажды мы с Джино Оджиком пришли на концерт Адамса, и вдруг Брайан объявляет со сцены, что к микрофону приглашаются звезды «Кэнакс» — Буре и Оджик. Пришлось выходить и исполнять хит «Cuts like a knife». Самое забавное, что я абсолютно не знал слов этой песни!

— А кто любимый голливудский актер?
— Вы назвали Роберта Де Ниро – мне очень нравятся его роли. «Однажды в Америке» — классика жанра. Молодой Аль Пачино бесподобен в трилогии «Крестный отец» и «Человек со шрамом».

— Кстати, поздравляем с актерским дебютом! Нам известно, что вы снялись в клипе певицы Кати Лель.
— Спасибо. Я Катю давно знаю, мы еще в прошлом году собирались сделать видео. Но не получилось – я по неотложным делам уезжал из Москвы. Недавно Катя опять предложила эту идею, и я с удовольствием согласился. Тем более послушал запись песни «Улетай» — очень красивая медленная композиция. Чуть-чуть грустная (улыбается). Надеюсь, она станет хитом.

— До этого вы пытались петь вместе с Вячеславом Малежиком?
— В том-то и дело, что не пытался. Слава – друг нашей семьи. Приходил в гости к родителям, когда меня на свете еще не было. Он сочинил пару песен, мы ради эксперимента попробовали записать их на студии, но результат был не ахти. В общем-то я на эстраду не рвусь (смеется).

Часть III. ЗНАТОК ЖЕНЩИН, КОТОРЫЙ ЕДВА НЕ КУПИЛ КЛУБ НХЛ, ЗАТО РАЗДАЛ МИЛЛИОН АВТОГРАФОВ

Если вы не читали первую и вторую части интервью-трилогии с Павлом Буре, которые были опубликованы в прошлом и позапрошлом номерах газеты, то едва ли догадаетесь, на какую оценку наш герой защитил диплом в Академии физкультуры. Не поймете, почему он не любит дорожных лихачей. И не узнаете, зачем Буре снялся в клипе Кати Лель на песню «Долетаю». В третьей части интервью, которое длилось почти два часа и проходило на даче Русской ракеты в Горках-8, мы беседовали не только о хоккее, но и о мистике, девушках, деньгах. Как признался Павел, в свое время ему поступило предложение купить пакет акций одного из клубов НХЛ!

ДУМАЛ КУПИТЬ КЛУБ

– Вы считаете себя богатым человеком? Перефразируя классиков, «Паша, сколько вам надо для жизни?»
– Богатым – нет. Обеспеченным – да. Не могу сказать, сколько мне надо денег для полного счастья – 10 или 20 миллионов долларов. У человека такая натура, что он не может остановиться на достигнутом. Хочется больше и больше. Например, живешь в однокомнатной квартире, переехал в «трешку», а через пару лет, если деньги позволяют, хочется уже пять комнат. В этом смысле я от других людей мало чем отличаюсь.

– Если завершите карьеру, сможете безбедно провести всю жизнь?
– Конечно! Я давно уже обеспечил себя. Но наверняка чем-то буду заниматься. На диване лежать не стану. Возможно, открою бизнес. Правда, пока не знаю какой... Опять же все зависит от твоих запросов. Одни хотят купить авиакомпанию и парк самолетов. Другие не тратят огромные деньги, а довольствуются самым необходимым. Кому что нравится. Мне ближе второй вариант, и о голливудском особняке с яхтой я не мечтаю.

– Недавно олигарх Роман Абрамович купил английский футбольный клуб «Челси». Уэйн Гретцки – совладелец «Финикса». Марио Лемье – хозяин «Питсбурга». А вы не хотите после завершения карьеры приобрести какую-нибудь команду НХЛ?
– (Смеется.) Не надо путать меня с Абрамовичем. Он свои миллиарды долларов на чем заработал – нефти, газе? Я даже не в курсе. Конечно, олигарх может купить все, что душе угодно. У Лемье совершенно другая ситуация. В «Питсбурге» ему задолжали много денег по зарплате, а клуб разорился. Вот Марио и предложили, чтобы он в счет долга взял часть акций… Знаете, ваш вопрос не поставил меня в тупик. Я уже думал над этим. В свое время мне предлагали определенный процент акций в одном из клубов лиги. Но я отказался – это крайне сложный бизнес. Насколько я знаком с делами хозяев команд, они на спорте не зарабатывают. Просто это очень богатые люди, которые реализуют свою мечту – покупают клуб, за который болели в детстве. У них хобби такое. К примеру, мой теперешний босс владеет «Рейнджерс» (хоккей), «Никс» (баскетбол) и «Мэдисон Сквер Гарден» – громадным стадионом в Нью-Йорке. Пожалуй, это самая крупная спортивная корпорация Америки. Так вот, он мне рассказывал, что с детства болел за «Рейнджерс», чуть ли не спал в сине-красном свитере. А уж о том, чтобы хозяином стать, он и мечтать не мог. Но видите, как у него жизнь повернулась (смеется)!

– А в каком клубе вам предлагали долю?
– Это нельзя говорить. Коммерческая тайна.

МУЖИКИ НЕ ТАНЦУЮТ

– Вас порой сравнивают с Валерием Харламовым. Он был замечательным танцором, обожал цыганские мелодии. А вы хорошо танцуете?
– Не-е-т (протяжно). Зато я люблю смотреть, как танцуют. Бальные танцы. Бывает, включу телевизор и наслаждаюсь весь вечер.

– А сами когда последний раз танцевали?
– Я и не вспомню. И больные колени тут ни при чем: танцы – это же не хоккей… Вообще-то, не было случая, чтобы мои знакомые предлагали: «Паша, пойдем на дискотеку, оторвемся». Это немножко другой «дивизион», у нас не танцуют (смеется). Мы же люди солидные. Приходим в ресторан с девушками, ведем чинные разговоры. Иногда наши спутницы сходят на танцпол. Может, и меня вытащат на медленный танец, но это надо, чтобы настроение было соответствующим.

– Кстати, про девушек. Вы жениться, случаем, не надумали?
– Пока нет. Нормальная семья в моем понимании – это заводить детей, строить дом, резко менять свою жизнь. На сегодня я к этому не готов.

– А каким будет ваш дом?
– В первую очередь уютным. Я бывал во многих дворцах, но там не всегда было комфортно. Порой в двухкомнатной хрущевке чувствуешь себя гораздо свободнее. То же касается и отелей, где мы живем на выезде во время сезона. Вроде бы стандартный гостиничный набор, но в одном месте уютно, а в другом – совершенно не то.

– Что вы в себе больше всего цените?
– Если я поставлю цель, то сделаю все возможное, чтобы ее достичь. Не обязательно, что все будет по-моему. Жизнь есть жизнь. Но, по крайней мере, я буду честен перед собой: да, я сделал все, что мог. Это называется целеустремленность.

– Если написать сценарий вашей жизни, в каком жанре он будет – комедия, трагедия, мелодрама, триллер?
– Наверное, все вместе. Я стараюсь вести разнообразный образ жизни. Где-то посмеемся, где-то поплачем. И триллеры тоже бывают (смеется).

НЕ СОРИТЕ ДЕНЬГАМИ!

– Что для вас недопустимая роскошь?
– В смысле?

– Говорят, Яромир Ягр берет барсетку с миллионом долларов и летит в Лас-Вегас. Через три дня выходит из казино пустым. Думаю, для большинства болельщиков это недопустимая роскошь.
– …А кто-то тратит на день рождения по 10 миллионов долларов. Вызывают толпу артистов, катаются на африканских слонах. Кто-то платит миллион долларов в день за прогулку на яхте. Все относительно, у каждого свои мерки и возможности. Я через это прошел. В детстве мне давали по 20 копеек в день на карманные расходы. Все уходило на транспорт: метро – автобус – метро – автобус. Тот, кто обедал в ресторане, в моих глазах был настоящим богачом! Но все меняется, и доходы тоже растут. Если ты заработал деньги, не солить же их в кадушке? Они нужны, чтобы наслаждаться жизнью. Не хочешь – купи телогрейку и ходи в ней круглый год, а дома устрой склад барахла, как Плюшкин.

Но мне неприятно, когда люди швыряются деньгами. Без разницы, какой их уровень благосостояния. Человек пришел в ресторан, заказал чашку кофе за два доллара, а на чай оставил полтинник «зеленых». Это неправильно, какой-то эпатаж. Должно быть уважение к деньгам, потому что они достаются тяжелым трудом.

– Каким вы себя видите в 50 лет?
– Хочу увидеть, но не получается! Даже представить не могу, чем буду заниматься. Вот если бы спросили у меня в 6 лет, каким видишь себя в 20, я бы ответил – хоккеистом, форвардом сборной СССР. Тогда я об этом мечтал. А теперь – полная неопределенность.

– Кому вы за последнее время аплодировали?
– Например, Алле Пугачевой, когда был на ее концерте. А если в спорте, то велосипедисту Лэнсу Армстронгу. Как-то ко мне пришли гости, и по телевизору шли гонки. А они не знали, кто такой Армстронг. Я рассказал, что этот велосипедист и раньше участвовал в «Тур де Франс», но занимал 40–50-е места. Внезапно он заболел. Врачи поставили диагноз рак и сказали, что ему остался год жизни. От Армстронга отказались все спонсоры. Осталась только компания «US Postal». Так этот мужественный парень не только выжил и вернулся в гонки, но и четыре раза подряд (!) выиграл самую престижную многодневку. Сейчас он претендует на пятый титул! Сумасшедшая воля! Таким железным людям готов аплодировать стоя.

ФЛИРТ – ТОЖЕ ИГРА

– Вы считаете себя знатоком женщин?
– Хм-м… Женщины непредсказуемы. Их поведение предугадать сложно. Однако с годами я набрался какого-то жизненного опыта (улыбается). Флирт – это ведь тоже игра. Интересно общаться с молоденькими девушками, которым 18–20 лет. Иногда они в процессе флирта начинают делать какие-то финты, попытки оставить партнера в дураках. А тебе уже за 30, ты видел все это много раз. Сидишь на диванчике, перемигиваешься с друзьями и в глубине души смеешься: «Ну а дальше что, подруга? Давай, финти, я это уже проходил» (смеется). Женские хитрости со стороны выглядят очень забавно.

– Что женщина никогда не должна говорить мужчине?
– Сложный вопрос… С одной стороны, пусть говорит все. Недомолвки – это плохо. С другой – ни в коем случае нельзя публично критиковать своего партнера. Никогда! Если накипело, дотерпи до дома, а потом скажи: «Слушай, мне кажется, в том случае ты был не прав». Что бы мужчина ни делал, женщина должна на людях его поддерживать на все 100 процентов. Ужасно выглядит, когда семья начинает выносить сор из избы.

ШЕСТОЕ ЧУВСТВО БУРЕ

– В вашей жизни были мистические моменты?
– Довольно часто. Иногда я сижу дома, и вдруг какое-то озарение: так через некоторое время в определенном месте произойдет то, что я уже мысленно увидел. Звоню товарищу: «Ты сейчас в Монреале?» – «Да, а как ты узнал? Я ведь тебе не говорил, что туда поеду». – «Вот, в голову пришло. Смотри, скоро случится то-то и то-то». И все на самом деле происходит.

– А вы «День сурка» смотрели?
– Это совсем другое. Вот вам конкретный случай. Я прилетел из Ванкувера в Москву. Акклиматизация страшная – 11 часов разницы во времени! Проснулся посреди ночи, и как в голову ударило: мне надо идти в церковь. Почему я так решил? Я – верующий человек, но в церковь хожу крайне редко. Еле дотерпел до восьми утра и звоню товарищу: «Подвези до церкви!». – «С ума сошел? В такую рань?!» – «Если не отвезешь, я пешком пойду!» В итоге добрались до церкви на Комсомольском проспекте, а там толпа народу! Оказалось, большой праздник – День святых Петра и Павла. То есть мои именины. А я совершенно не знал об этой дате и в церкви не был полтора года!

– Голос свыше?
– Не было никаких видений или голосов. Просто шестое чувство подсказало. И таких случаев в моей жизни бывает много.

– Вы всегда советуетесь со своим шестым чувством?
– По крайней мере, в спортивной карьере и жизни я совершаю мало ошибок. Часто стоял на перепутье. Были и советчики, и бурные споры, приходилось идти и на конфронтацию. Но когда я принимал конечное решение, в итоге оказывался прав. И те люди, которые меня разубеждали, потом приходили и говорили: «Паша, ты сделал правильный шаг». Я не играю в гадалки, а глубоко анализирую каждый поступок. Такая вот житейская мудрость.

МИЛЛИОН АВТОГРАФОВ

– Все знают, какой Буре хоккеист. А какой вы болельщик? Наблюдаете за игрой молча или вскакиваете с места, свистите и размахиваете шарфом или кепкой?
– Редко проявляю эмоции на трибуне. Это должен быть ответственный матч. Плюс необходима команда или человек, за которого я очень переживаю.

– Вы помните момент, когда дали свой первый автограф?
– Самый первый не помню. Но не позже, чем в 16 лет. Когда автобус с армейцами подъезжал к стадиону, нас встречала толпа фанатов и мы раздавали автографы. Правда, это было не очень часто. Зато когда я переехал в Ванкувер, приходилось за день расписываться чуть ли не по тысяче раз!

– Как думаете, вы за карьеру уже дали миллион автографов?
– Наверняка.

– Может, вам стоит нанять еще одного человека, который за вас расписываться будет?
– (Смеется.) Нет, я слишком уважаю болельщиков. Правда, ко мне подходят порой хамы, и получается такой диалог: «Слышь-ка, Буре, распишись тут и вон тут». – «Пошел ты, я тебе ничем не обязан». Но это редко бывает. Чаще всего вежливо просят росчерк для себя или ребенка. Обязательно распишусь, потому что я сам был маленьким и помню, как бегал за звездой ЦСКА Алексеем Касатоновым, чтобы взять автограф. А потом летел к друзьям и радостно орал: «Я живого Касатонова видел!»

– Знаете, что обладателем «Харламов Трофи»-2002/03 стал Сергей Федоров, который обогнал Алексея Ковалева на четыре балла?
– Рад за Федорова. А как там Николай Хабибуллин? Я за него тоже голосовал. (Тройка номинантов от Павла Буре выглядела так – Ковалев, Хабибуллин, Гончар. – Прим. П. Л.) Занял пятое место? Думал, он будет повыше. В этом чемпионате Коля играл замечательно.

– Заметили, что с этого сезона на аренах НХЛ стало больше корреспондентов «Советского спорта»? Так, с вами общались в Миннесоте, Ванкувере, на Лонг-Айленде…
– …А еще в «Мэдисоне» аккредитован ваш корреспондент Саша Клямкин. Приятно, что «Советский спорт» так много пишет про ребят, выступающих в НХЛ.

– Вы родились за день до первого апреля. Любите разыгрывать людей?
– Люблю, но стараюсь обходиться без злых шуток. Один раз разыграл маму и свою подружку, с которой жил в Ванкувере. В то время в городе не было русских товаров, приходилось даже книжки из России сумками возить. Я позвонил домой после игры и сказал: «Сейчас я еду на мероприятие, а вы идите в видеопрокат на улице N и заберите мой заказ. Там привезли много наших фильмов, вас ждут». Ну они и поехали на другой конец города. Бродили по магазину полчаса, да еще и с английским языком были проблемы. «Мы от Павел, русиш филмз, вер из лежит?» (Смеется.) Только потом сообразили, что на дворе первое апреля.

– Что будет написано в общей энциклопедии о Павле Буре?
– А уже все написано. Вы почитайте (улыбается).

ЭНЦИКЛОПЕДИЯ КИРИЛЛА И МЕФОДИЯ

БУРЕ Павел Владимирович (р. 31.03.1971), российский спортсмен (хоккей с шайбой). Нападающий ЦСКА (1989–91) клуба НХЛ «Ванкувер Кэнакс» (1991–1998), «Флорида Пантерз» (1999–2002), «Нью-Йорк Рейнджерс» (с 2002). Один из самых техничных и результативных отечественных легионеров в НХЛ (св. 400 голов). Автор пяти голов в ворота сборной Финляндии в полуфинале Олимпиады-98. Отец – известный советский пловец Владимир Буре (р. 1950), призер Олимпийских игр (1968 и 1972) в плавании вольным стилем. Брат –Валерий Буре (р. 1974), нападающий клуба НХЛ «Флорида Пантерз».