Вольбидахт А., Клямкин А.

Корреспонденты «Советского спорта» встретились в Нью-Йорке с Павлом Дацюком – одним из лучших игроков НХЛ, который по итогам прошлого сезона стал лауреатом приза нашей газеты «Харламов Трофи». Но говорили мы вчера совсем не о хоккее…

За день до этого Павел Дацюк тоже давал интервью. Точнее, пытался…
Журналисты в Детройте начали расспрашивать его о плей-офф прошлого года, когда «крылья» во втором раунде проиграли «Сан-Хосе».

– Извините, я сейчас не могу говорить о хоккее, – отрубил Дацюк. – Мне все равно, что сейчас в нем происходит. Настроение ужасное после авиакатастрофы в Ярославле. Надеюсь, теперь все серьезно задумаются о безопасности. Не пожалеют никаких денег. На таких вещах нельзя экономить. Такое не должно происходить…

«Нет больше Руслана…»

Мы встретились в одном из нью-йоркских ресторанов.

– Я – Алиса. А я – Саша, – корреспонденты «Советского спорта» представились Дацюку.
– Я – Паша, – в своем тоне, но грустным голосом ответил Дацюк.

– Можно на ты?
– Нужно.

– К этому интервью «Советский спорт» готовился неделю. Его нам организовала НХЛ. Мы хотели побеседовать с тобой о предстоящем сезоне, о шансах «Детройта» и других команд… Извини, ничего этого не будет. Сейчас все мысли – о «Локомотиве», разбившемся в авиакатастрофе.
– Все правильно.

– Что ты сейчас чувствуешь?
– У меня тяжелое состояние. Я звоню друзьям в родной Екатеринбург, общаюсь с ними. Они каждый раз сообщают мне подробности трагедии под Ярославлем. Добавляют новой информации… Это накапливается. Это давит. Сегодня, перед нашей встречей, я посмотрел вечер-реквием на YouTube, который организовали в Минске в память о погибших хоккеистах. Очень зацепило, как люди отнеслись к этому бедствию, с каким уважением они вспомнили людей. Тронуло за душу. Но я себя поймал на мысли, что не могу в это поверить. Не могу принять, что такое на самом деле произошло. Только сейчас до меня начинает доходить, что ребят уже не вернешь. В это не хочется верить... Но уже приходится с этим жить. Еще была вера, что Руслан Салей прибыл в Минск раньше «Локомотива». Что его не было на злополучном рейсе. Мне пришла куча сообщений. Одни люди писали, что он жив. Другие утверждали, что нет. Никакой определенности. Но теперь объявили точно, что Салей был на самолете. Вот так умерла последняя надежда... Хотя нет, почему последняя. Верю, что Саша Галимов все-таки выкарабкается.

– Будем за него молиться…
– Когда выдается пауза, ты сидишь в тишине – и бегут разные мысли. Вспоминаешь, кого знал из «Локомотива», с кем общался. 

– Знаем, что ты дружил с Салеем.
– До его прихода в «Детройт» мы были просто знакомыми. А в последнем сезоне много общались. В самолете на выезд летали вместе. В смысле, сидели рядом. В карты играли… Нет больше Руслана, – тяжело вздохнул Павел.

– Алексей Ковалев напомнил одну историю корреспонденту «Советского спорта» Павлу ЛЫСЕНКОВУ, когда они разговаривали в Уфе сразу после новости о падении Як-42. Оказывается, два года назад «Детройт» тоже летел в чартере, и у самолета разом отказали все двигатели. Только чудом их удалось запустить в воздухе….
– Все верно, кроме даты. Это было не пару лет назад, а еще до того, как я пришел в команду. Кажется, 1999 или 2000 год.
А при мне произошел другой случай. Самолет «Детройта» хотел совершить посадку в Буффало в плохую погоду. Тогда тоже было очень… Страшно, – подобрал слово Дацюк.

– Как реагировали ребята в салоне?
– Не могу говорить за всех. А у меня возникло чувство, что надо больше ценить свою жизнь. Наверное, такие случаи происходят по воле свыше. Чтобы мы не забывали, что все ходим под Богом.

– Многие спортсмены – суеверные люди.
– Так и есть.

– Нужно встать с лавки в определенную минуту. Съесть одно и то же блюдо. Замотать клюшку с определенным шагом ленты. Мы знали одного парня, который перед входом в раздевалку обязательно должен был коснуться двери правым плечом.
– Есть похожие ребята. Но я не из таких. Стараюсь держаться подальше от суеверий. Привычки – да, водятся.

– Мы ведем к другому. Ты обратил внимание на то, что и разбившийся футбольный «Пахтакор», и «Локомотив» летели в Минск?
– Разве? Я не знал.

– В один и тот же город. В один и тот же аэропорт. Неужели теперь хоккеисты смогут спокойно летать в столицу Белоруссии? Неужели их не будет трясти от суеверия?
– В таком смысле я о Минске не думаю. Ребята могут зациклиться на другом. Как теперь садиться в Як-42 после того, как он упал? Некоторые хоккеисты и так очень боятся летать на старых самолетах. А сейчас даже не представляю, с какими чувствами они пойдут на борт.

– Если вообще пойдут… Мы знаем, что твой бывший тренер по защитникам в «Детройте» Брэд Маккриммон выслушал совет одного из друзей перед тем, как подписать контракт с «Локомотивом»: «Единственное, что меня волнует в России, – это путешествия на самолетах».
В этот момент Даня, ассистент Дацюка, сделал ремарку: «Кстати, самолет, на котором «Детройт» летает по Северной Америке, будет постарше, чем тот 17-летний Як-42».
Дацюк кивнул, подтверждая.

– Авиакатастрофа под Ярославлем может ударить по имиджу КХЛ? Многие иностранцы и так с большой неохотой едут в Россию.
– Если честно, мне неохота говорить ни о КХЛ, ни об имидже лиги. В такой-то момент… Но это не секрет, что энхаэловцы едут в Россию с большой опаской. Ходит много разной информации. А что касается Маккриммона, то он приехал в «Локомотив» не ради денег. А потому, что давно мечтал попробовать себя в качестве главного тренера. Он поработал несколько лет в «Детройте» вместе с Майком Бэбкоком. Почерпнул много знаний. У него была охота применить их в деле. Вот почему Брэд приехал в Россию. На качество самолетов он не смотрел. Главной задачей Маккриммона было проявить себя. Почувствовать уверенность в собственных силах.

– Сезон получится очень тяжелым для всех… До сих пор толком не ясно, что будет с «Локомотивом». Выдвигаются разные версии, как возродить команду. Алексей Яшин уже сказал «Советскому спорту», что готов вернуться в Ярославль. У кого-то из твоих друзей есть аналогичное желание?
– Навскидку не назову… Не знаю, каким окажется вердикт лиги. Будет ли вообще «Локомотив» играть в этом сезоне. И захотят ли болельщики принять другую команду, когда у них в сердцах еще свежа рана после утраты. Надо задать людям такой вопрос.
Я вообще не представляю, что будет дальше, – снова тяжело вздохнул Дацюк.

– Извини за вопросы. Эта тема – как ножом по сердцу.
– На другую я сейчас говорить не могу. Будем помнить ребят.

– Будем помнить…
Паша вышел на Пятую авеню Нью-Йорка, по которой бежали взад-вперед деловые американцы. На их фоне Дацюк выглядел потерянно. В этом городе десять лет назад произошла страшная катастрофа, унесшая жизни тысяч людей. Дату будут отмечать 11 сентября. В воскресенье. Нью-Йорк пережил этот день. И многие в Америке сейчас молятся, чтобы людям в России тоже хватило душевных сил.