|
Реклама в Интернет * Все Кулички |
|
Илья Ковальчук: «Мы что - вышли проигрывать? Кто так говорит - некомпетентен» 30 мая 2019 года. "Спорт-Экспресс". Игорь Ероненко, Алексей Шевченко. Самое откровенное интервью капитана сборной России, которое вы читали По ходу чемпионата мира мы не раз подходили к Илье Ковальчуку. Он вроде бы и был готов поговорить, но каждый раз откладывал общение. После победы над американцами в четвертьфинале капитан сборной твердо пообещал дать "бомбическое интервью" в воскресенье, после окончания турнира. Поражение от финнов могло все испортить, но Ковальчук сдержал слово. И ответил на все самые актуальные вопросы. Сборная – Ваша роль игрока четвертого звена – ужасна. Есть ощущение, что у вас она не получилась. – Я согласился на интервью, и вы сразу начали с провокационных вопросов бомбить? – Так вы времени мало нам дали. – Когда столько не то чтобы звезд, но успешных хоккеистов приезжает в одну команду, понятно, что у каждого из них будет совсем другая роль. Не та, что в клубе, в котором они играют. Поэтому с этим надо не то чтобы смириться, но принять как должное. И делать что-то такое, чего ты не делал до этого. Ничего страшного нет. Никто у нас не играл по 22-25 минут из нападающих. Был кто-то такой? – Нет. Но и ваше игровое время существенно изменилось. – Да. Но в некоторых матчах я играл и по 15 минут. В некоторых – по 9. Как требовала ситуация. – Вы в том возрасте, с таким авторитетом, что могли бы и не согласиться. Зачем вам это? Вы же знали, что вас будут критиковать и ругать после каждого матча. – Почему будут критиковать и кто? Псевдофанаты, что ли? Пф… Если есть конструктивная критика – это одно. А есть люди, которые не понимают ничего в хоккее – это совсем другое. Я на это внимания не обращаю – честно. У каждого есть какая-то роль в команде, которую он выполняет. Слушайте, от капитана много что зависит. Внутри раздевалки – то, что болельщики не видят. Это тоже очень важно. Всех ребят, которые приехали, сплотить в один коллектив – это не так просто. – Сплотить – это одно. А играть мало? – Как мало? Было время. Все зависело от меня. Я в большинстве выходил. Пять на пять мы играли. Наше звено первым выходило со старта. От нас требовалось привнести какую-то энергию в команду. Мы и пытались это делать. – Вы же сами говорили, что только с американцами у вас броски пошли. – Да. С американцами было проще играть. Потому что мы их знаем. И у них игра более прямолинейная. Те же шведы или финны… Со шведами вообще – лично у меня игра не получилась. По поводу всей критики, которую тогда вылили на меня, – она была полностью правильной. Потому что я слабо сыграл. Но, слава богу, мы победили. А что с финнами: слушайте, требовала ситуация – тренер решил играть в три звена. Хорошо это или плохо – показал результат. – В следующий раз приедете в сборную? – 100 процентов. Любой хоккеист, который был здесь, приехал, потому что хотел. Федерация сейчас создает все условия. Если брать время, когда я начинал – в 2005 году, то мы жили даже не в раздевалке, а в подземке какой-то, и нам до льда идти было километр, то сейчас у нас вообще все условия есть. Приезжай и играй. Все пацаны, кто приехали, остались очень довольны. – Вы же могли стать мостиком в виртуальном конфликте между Романом Ротенбергом и Радуловым. – Вы в какой-то мере выполняли роль посла. Были мостиком между молодым и старшим поколением. У финнов ведь было как: отказался один, потом второй, потом все. Вы сразу согласились. Вам звонили игроки? – Никто мне не звонил, конечно. Какой еще "посол"? У нас каждый человек хочет играть за сборную. Каждый. Спросите у ребят – когда заканчивается сезон, люди ждут, позвонят им из штаба или нет. Когда для тебя условия создают, когда за тебя люди переживают, когда ты выходишь на арену в Братиславе, и она вся за тебя болеет с флагами сборной России – как ты можешь не играть, как ты можешь не хотеть ехать? Я не понимаю. – Вы-то сами думали, ехать или не ехать? Сезон-то у вас получился, мягко говоря… – Я не думал. Я, наоборот, был благодарен, что меня пригласили. Потому что, если откровенно, очень хотелось поехать, поиграть. Побыть в этой атмосфере, в этом позитиве. Для меня это было очень важно. – Не боялись, что можете подпортить себе имидж неудачной игрой? – Нет, конечно. Волков бояться – в лес не ходить. Что значит – бояться? Я люблю за сборную играть. Мне в кайф. Я приезжаю и получаю от этого удовольствие. От общения с игроками и тренерами, от тренировок, от всего происходящего вокруг. При чем здесь что-то другое? Откуда я знаю, мы что ли все уверены были, что приедем и выиграем золото? – Вопрос не в этом. Игра в "Лос-Анджелесе" не получалась. И можно было подумать, что не стоит ехать в сборную после такого сезона. – Это не про меня. Вы давно меня знаете. Бывало такое, чтобы у меня что-то не получалось, и я отказался? – Нет. – А что тогда? – Просто возраст. – А какая разница – возраст? Возраст – это цифры. Ты играешь в хоккей, пока у тебя есть здоровье. Пока позволяет тело. – Но ведь сезон в "Лос-Анджелесе" был ужасным. – Конечно. Я же сразу это сказал. Хоть в этом ты, Алексей, прав (Ковальчук обратился к Шевченко). – Хоть в этом! Я просто каждый раз в своей программе удивлялся, команда едет на выезд, а вас оставляют с тренером по развитию… – Не надо смеяться. Вот ты смеешься (снова обращается к Шевченко), а мне хочется правильного отношения. Бывает так, что вы критикуете, и это по делу. А бывает так, что вы говорите какие-то вещи, в которых не разбираетесь, но все равно утверждаете, что это так. Даже не зная фактов. – Например? – Примеров огромное количество. Откуда я могу их помнить? Я это мимо ушей пропускаю. – И все-таки, занятия с тренером по развитию с контрактом в шесть с лишним миллионов – это странно. Когда оставляют игрока с такой зарплатой в Лос-Анджелесе, не беря на выезд. – Там ситуация совсем другая была. Мне тренер сказал, что я точно не буду играть. Смысл мне лететь три с половиной часа в Канаду, когда у команды три матча за четыре дня, чтобы я там просто сидел на трибуне? Лучше уж остаться. Я потренировался, подготовился к домашним матчам. Это нормальная ситуация. – Вопрос, который волнует всех: вы давали согласие на обмен? – А зачем мы сейчас это обсуждать будем? – Это самое важное из того, о чем мы не могли спросить в течение сезона. – Смысл сейчас-то? Я в "Лос-Анджелес Кингз", у меня два года контракта. Если честно, организация (имеется в виду клуб. – Прим. "СЭ") – сумасшедшая, город отличный, семья довольна. Сезон не удался, но у нас есть следующий. Будет пятый выбор на драфте, молодые ребята подписались, Прохоркин Коля – кореш твой (речь о Шевченко, но информация ошибочная. – Прим. "СЭ"). Будет у нас первым центром, ха-ха. Копитар уже начал нервно себя чувствовать. Все налаживается. Надо смотреть на все вещи позитивно. Негатив – с этим ты никуда не придешь. Это тупик. – Так могут вас обменять или нет? – Как меня могут обменять, если у меня есть опция, что не могут? – И вы ее не снимали? – Конечно, нет. – Учитывая ваши отношения с бывшим тренером "Кингз" Вилли Дежарденом, было бы логично уйти в какой-то клуб, который претендует на Кубок Стэнли. Это же ваша цель. – Слушайте… Конечно, это моя цель. Но я не могу, знаете… Не буду сейчас грубые вещи говорить, но ты же не можешь… У меня есть семья, у меня четверо детей. И все что я делаю – за всю свою карьеру, за всю свою жизнь – ради них. Сейчас такая ситуация сложилась. Ничего страшного, будем исправлять. – Говорят, что когда вы только подписали контракт, игроки "Кингз" сказали: "Илья, приезжай, все будет здорово". Но когда вы приехали – все стали от вас отворачиваться. В первую очередь – Анже Копитар. – Бред полный. Копи как человек и игрок – просто отличный. Мы с ним на связи каждый день. Браун, Картер, Даути – все пацаны, которые выиграли Кубок Стэнли, они меня приняли. У меня не было никаких проблем с этим. – Получается, все ваши сложности связаны только с вами и вашей игрой. Что у вас не получалось. – У меня все получалось. Тот тренер, который был (Джон Стивенс. – Прим. "СЭ"), когда я контракт подписывал, у меня все было нормально. А тут пришел человек и сказал, что ему не нравится стиль моей игры. Как можно было что-то сделать? Я играл 16 минут. Стал играть по восемь. Это совсем другие условия. – При Стивенсе вы на старте набрали 14 очков в 14 матчах. А потом – провал. – Любите вы все вот эти грязные темы поднимать. Уже все прошло. Не сложилось не только у меня – у всех. У команды в первую очередь. При чем здесь я? Я – только маленькая частичка команды. – Но у вас же были трудные периоды. – Конечно, был трудный период. Когда тебе тяжело, когда ты хочешь что-то сделать, а у тебя не получается. Конечно, я переживал. Я вообще переживаю. Если вам кажется, что мне все по барабану – это не так. Просто я не люблю кричать о своих переживаниях, звать кого-то на помощь. Надо в первую очередь в себе покопаться. В зеркало посмотреть. – "Лос-Анджелес" в ближайшие два года будет представлять собой очень средний клуб, в котором будут взращивать молодых. Вас это пугает? – С чего вы это взяли? – Они хотят обменять Картера, возможно – Тоффоли, Маззина отдали. – Сейчас в НХЛ все команды настолько ровные, что какая-то мелочь может все поменять. "Сент-Луис", который сегодня играет в финале Кубка Стэнли, 31 декабря занимал последнее место в регулярном чемпионате. Я помню, как мы обыграли их 2:0 в гостях, и у них сняли главного тренера. Ничего не поменялось, только тренер. И люди играют в финале Кубка Стэнли. – Вратарь еще появился. – Он появился, но он там был всю жизнь. Пришел новый тренер, который доверил парню место. Там все настолько ровно, что любая мелочь может изменить все: ты можешь быть в финале, а можешь занять последнее место. Это ни о чем не говорит. СКА – Нам казалось, что ваши проблемы в "Лос-Анджелесе" отчасти связаны с тем, что вы играли в СКА. В клубе, с которым никто не мог конкурировать. – Это самая большая ошибка. Почему вы так думаете? Почему не было конкуренции? – Вам помогали. – Кто нам помогал? Хватит уже. – У вас состав был наголову сильнее всех. – Это неправда. Это суперпредвзятое мнение. Я не хочу ничего говорить, но так считать – неправильно. – Судьи вам не помогали? – Какие судьи нам помогали? Что за бред! – В 2017-м. Во втором чемпионстве. – Какое второе чемпионство? В чем помогали? Когда Заря (Данис Зарипов. – Прим. "СЭ") кричал на лавке, что балет устроили? Слушайте, было там удаление. Это неправда, что нам помогали. Честно. Мы по делу выиграли. Спокойно. В прошлом году нас обыграл ЦСКА – тоже по делу. У них свинкой переболело полкоманды. Судьи же нам не помогали. Они же не могут шайбу взять в карман и бросить в ворота. – Вы говорили, что можете еще вернуться в КХЛ. Это действительно так? – У меня еще два года контракта, потом посмотрим. Тем более локаут скоро. Почему нет? А вы уже списываете меня со счетов? "Из сборной выгоните его уже, отсюда уберите его, отовсюду уберите". Куда мне – ХК "Тверь" ехать поднимать? – Его же нет пока. – Значит, надо заново начинать. – По поводу СКА – Егор Яковлев ведь тоже уехал, и он рассказывал, что самое большое отличие – в НХЛ приходится рвать задницу каждую смену. А в СКА можно было и на классе. – Это не проблема КХЛ или НХЛ. Это проблема того, что у нас разный уровень команд. Это не зависит от потолка зарплат. Есть команды, тот же "Авангард", к примеру, возьмите, они что, сумасшедшие деньги кому-то платили? – Почти полтора миллиарда потратили. – Это все равно не клуб-олигарх, который будет тратить деньги налево и направо. Есть хороший тренер, есть правильное руководство – и они добились результата. Понятно, что есть команды типа "Слована", к которым ты в конце сезона приезжаешь – а у них вместо четырех звеньев на матч выходит полтора, и это, конечно, неправильно. Есть команды типа "Лады" или "Кузни", и если бы меня спросили – я бы, конечно, их поддержал. Значит, есть какие-то другие вопросы наверху, которые мы не можем контролировать. Ты можешь контролировать только то, что можешь. – Но этот контраст – он же сыграл свою роль? В НХЛ-то нет таких "слованов". – Конечно, там их нет. Но все равно, возьмите плей-офф, возьмите тот же "Локомотив", с которым мы играли постоянно – это очень хорошая команда, организованная. Молодые ребята, огромное количество воспитанников своих, и у нас зарубы были. Не было прогулок легких. ЦСКА тот же, в финале – "Ак Барс", "Магнитка". Сильные команды. В сезоне, понятно, есть игры более и менее сложные. Но в НХЛ тоже такое встречается. – Правда ли, что вы подписали контракт со СКА в рублях, но когда случился кризис, поставили условие, чтобы вам выплачивали зарплату по старому курсу доллара? – Я играл и все. Почему вы любите копаться в прошлом? Я приехал в Питер для того, чтобы перезагрузиться, мне не нравилось то, что происходит в "Нью-Джерси". Мы выиграли два Кубка Гагарина со СКА, я поехал на Олимпиаду, все, что я хотел – произошло. Я трудился, работал. Какая разница, сколько платили. Помню, и премию в 40 миллионов каждому приписали. Это неправда. Я вам отвечаю, что это неправда. – Может быть, не вы 40 получили. – Если я не получил, то никто не получил. Кто получил, скажите мне? – Несколько игроков говорили. – Я сейчас официально заявляю, что никто не получил 40 миллионов за победу над "Ак Барсом" в 2015 году. Это сто процентов. У нас каждый год были одинаковые премиальные. Но не такие суммы. Зачем наговаривать? Я понимаю, что у нас в стране не лучшая обстановка, но зачем нагнетать? – Какая была сумма? – Намного меньше, чем 40 миллионов, поверьте мне. – Вам компенсировали разницу в курсе из-за кризиса? – Какая разница? Я остался играть. Могу каждому в лицо сказать, что мне ничего не компенсировали. – Мы вот почему спрашиваем. Вы ведь один из самых известных хоккеистов России. У нас есть нестыковки в информации, вот и интересуемся. – Я понимаю. Вы спрашиваете про меня, я отвечаю. Про других я не знаю. Критика – Вы согласились приехать в сборную, когда состав был совсем другим. Потом повылетали "Тампа", "Вашингтон" и "Питтсбург", которые вроде бы не должны были заканчивать сезон так рано. И все равно решили приехать. У вас тогда появились сомнения в нужности поездки? – Я только рад был. У нас такая команда собралась! – Но роль-то резко изменилась. – Какая разница, у кого какая роль планировалась. Когда приезжаешь в сборную – идешь к одной цели. И как игрок – жертвуешь всем, чем угодно, чтобы добиться ее. Понятно, у нас не получилось. Но мы очень много сделали правильных вещей. Шли в правильном направлении. Есть молодые ребята, которые впервые приехали на чемпионат мира. Есть те, кто никогда не выигрывали никаких медалей. Они посмотрели на все это. И то, что приехали старшие, показав как в принципе вести себя в раздевалке, как готовиться к играм – это тоже очень важно. Чтобы это переходило. Люди видели и так же дальше передавали этот опыт. – Много говорили, что Овечкин, Ковальчук и Малкин выступают за сборную спустя рукава. – А вы в это верите? – Не верим. – Так если вы в это не верите, зачем об этом даже говорить? Это бред. – Вы посмотрите комментарии. Люди пишут, что вышеназванные игроки приезжают сюда на отдых. – Какие люди пишут? Они вообще хоккей смотрели, кроме чемпионата мира? Еще что-то смотрели? – Были даже тексты журналистов на соответствующую тему. – Как вообще можно такое подумать? Мы для чего приезжаем сюда? У нас что – премиальные какие-то есть? Или нам что-то обещают? Мы сюда приезжаем, чтобы в сборной поиграть. Чтобы получить удовольствие, поиграть за свою страну и доставить удовольствие нашим болельщикам. Это то, зачем мы в первую очередь сюда приезжаем. А бывает – бывает все. Бывает, что голодный об***ается. Бывает, что хочешь обыграть – не получается. Бросил, обычно попадаешь, но тут не попал. Делаешь какие-то вещи, стараешься. У нас люди привыкли реагировать так: ты только ошибку совершил – тебя сразу съели. Это правильно? – Везде так. – Не везде. – Это спорт высших достижений. – Не везде так, не везде. Мы в Турине обыграли сборную Канады в четвертьфинале Олимпиады. Ни один сайт канадский их не хаял. Никто. Ни TSN, ни кто-то еще. – Шведы сейчас смешали свою сборную с грязью. – При чем здесь шведы? Я вам о людях, которые реально разбираются в хоккее. Это спорт. Это одна игра. У тебя может произойти все, что угодно. Мы что – вышли проигрывать? Что это за бред? Мне непонятно. Мне кажется, что люди, которые такое говорят – они не совсем компетентны. – Но ведь это и правда спорт. Вас хвалят, когда вы выигрываете. И уничтожают, когда проигрываете. – Это все правильно, но не надо уничтожать. Если бы ты вышел и херней занимался – это видно сразу. Есть вещи, которые видит любой невооруженным глазом. Даже если ты профан в хоккее, видишь, вышли люди ерундой заниматься или реально стараются. Бывает – не получилось. – А почему Малкин только с чехами и взорвался – и то на два периода? – Малкин взрывается всегда. Тот объем работы, который он выполняет – черновой работы, в защите отрабатывает, он делает людей, которые с ним играют, лучше. – А Овечкин с нулем очков в плей-офф? – Овечкин своей игрой всех заводит. Сколько раз он врезался в игроков, в игре с чехами влетел головой в борт. Если бы вы так влетели, мы бы сейчас вызывали реанимацию. – Нельзя сравнивать нас с Овечкиным. – Я понимаю, что у каждого своя работа, никто не жалуется: голова болит или ребро. – Ноль очков – это журналист ни одного текста с чемпионата мира не прислал. В редакции скажут, что плохо. Почему тогда Овечкину можно играть в плей-офф с нулем очков? – Что значит ноль очков в плей-офф? А сколько силовых приемов? Сколько? Если я вижу, что лучший игрок мира выехал и врезался в кого-то, для меня, когда сижу на лавке, это намного больше дает, чем если он обыграл бы двоих и бросил в штангу. – Очки считают не по силовым приемам. – А зачем считать очки? Нужно оценивать по конечному результату. В этом году мы его не добились, но есть много позитива. – Например? – Приехало много ребят, кто не знал друг друга. Честно, я вот никогда не играл с Никитой Кучеровым, с Андреем Василевским, с Мишей Сергачевым, с Никитой Задоровым. Не знал этих ребят. А они красавцы! Они рано уехали в Америку, почти не играли в России, все считают, что у них были проблемы, кто-то их кинул, но они обожают свою страну, приехали и бились. Тот же Задоров с самолета вышел сразу играть. Многие болельщики, когда пишут эти сообщения, не понимают, что происходит. Человек перелетел океан и сразу на лед. Когда такая разница во времени, то ты вообще не понимаешь, что происходит. А тебе надо играть в хоккей, а не газету писать. Утром встал, чуть-чуть выпил, опохмелился, начал строчить. – Я вообще не пью! – отметил Шевченко. – Славу богу! Я же образно говорю, просто есть мелочи, которые не знают люди. – Говорят, что вы взяли на себя роль наставника Капризова. Правда? – Что значит "наставник Капризова"? У него была классная руководительница в школе, у него есть папа и мама. Какие я могу ему советы дать? Он отличный парень. Воспитанный, открытый пацан. Он большой молодец. Ему не надо давать советы, он сам знает, что делать и как развиваться. У другого уже бы голова закружилась от успехов, которые у него есть. Я ему никаких советов не даю, мы общаемся, дружим. Как и с Григо, Нестером (Михаил Григоренко и Никита Нестеров. – Прим. "СЭ"). Никакой разницы нет. – Правда, что Малкин не разговаривает с Овечкиным? – Бред полный! Никакого конфликта нет. Как они могут не разговаривать, если мы в одной команде играем? Они общаются, дружат. Все в порядке. |
|
|