МЕМУАРЫ ПО СУББОТАМ

Отрывки из повести Валерия Ковальчука «От Твери до Атланты», которую отец написал о своем сыне – хоккеисте Илье Ковальчуке. В основу книги лег спортивный дневник: его Ковальчук-старший вел с первых лет Ильи.

ПОДАРОК СУДЬБЫ

Весной 1983 года я с нетерпением и надеждой ждал рождения второго ребенка. К тому времени дочери шел седьмой год.

И о чудо! 15 апреля в два часа ночи у меня родился сын! Видно, кто-то там, кому было надо, услышал меня и исполнил мое желание. Крепыш-мальчонка басовитым криком на весь роддом известил о своем появлении. В те дни в мире не было человека счастливее, чем я.

В восемь месяцев Илья уже пошел, а потом побежал. Был очень подвижен, непоседлив и крепок. Уже с двух лет мы стали брать его с собой на Черное море, а в три года он плавал, не обращая внимания на температуру воды.

В три с половиной года мы начали целенаправленную работу: подвижные игры, акробатика, батут, плавание. Часами играли в футбол, бросали в кольцо мяч, зимой гоняли во дворе шайбу, катались на лыжах. Меня поражали его неуемность, настырность, отсутствие боязни играть с большими мальчишками.

15 декабря 1988 года мы поехали во Дворец спорта на первую хоккейную тренировку. Накануне я обратился к своему лучшему другу Виктору Николаевичу Жукову, тренеру по хоккею. Моя просьба взять Илью в учебную группу поначалу вызвала сомнение у Виктора Николаевича. Ведь он тренировал мальчиков 1981 года рождения и не хуже меня понимал, что в таком контактном виде спорта разница в два года – вещь серьезная. Но у меня были свои аргументы. Я считал, что физически Илья подготовлен неплохо.

К семи годам Илья в игровом плане был уже лидером в учебно-тренировочной группе 1981 года рождения. В физическом плане при росте 128 см и весе 28 кг отжимался от пола 50 раз, подтягивался 14 раз, 18 раз жал лежа гриф штанги весом 20 кг, метал мяч на 25 метров.

«ДИНАМО» И «СПАРТАК»

Тренерский состав «Динамо» предложил вариант директору нашей школы: если Илья выступит на чемпионате Москвы за бело-голубых, его в числе пятерых тверских игроков возьмут в поездку по США. Посудив-порядив, мы с сыном решили: игра стоит свеч!

В середине сентября 1993 года началась наша кочевая жизнь. Вставали в 5 утра и – по коням! После игры в Москве – домой, где в три дня Илья снова выходил на лед: играл за тверской коллектив. Одному Богу да гаишникам известно, сколько штрафов за превышение скорости пришлось мне заплатить. Мне кажется, все стражи дорожного порядка от Твери до Москвы уже узнавали нашу синюю «Ауди» с висящей в салоне на вешалке Илюхиной спортивной формой.

Сын здорово прибавил в обводке, стал лучше играть без шайбы. Именно в эту пору Илья уже более здраво стал оценивать свою игру. Стал понимать, что без труда не вынешь рыбку из пруда. Было радостно сознавать, что сын взрослеет. Но мы не летали в облаках. Негатива тоже хватало. Разборы полетов были жесткими, без отеческих поблажек с моей стороны. В частности, в игре со «Спартаком», который был не очень ласков с Ильей, парень не удержался, в сердцах ударил судью клюшкой по ногам, за что и был удален с поля до конца игры. Я был в шоке: опять в бочке меда ложка дегтя, да еще какая!

...О его характере, нежелании кому-либо что-либо спускать говорит и такой случай, произошедший во время игры с ЦСКА. Илья был грубо атакован с ударом черенком клюшки в лицо, да так, что его новенький «Бауер» слетел с головы, а виновник инцидента пнул шлем коньком. В первой же смене Илья моментально вычислил обидчика, улучив момент, за воротами сорвал с него шлем, выехал в центр поля и как футбольный вратарь ввел его в игру. Эпизод не для подражания. Но что было, то было.

На турнире в Твери мне особенно запомнилась игра спартаковских ребят 1983 года рождения. Парни играли в хоккей, который я любил, – комбинационный, думающий, с импровизацией. Руководил юными спартаковцами не кто иной, как Юрий Викторович Борисов, который в свое время выступал в «Спартаке» вместе с братьями Майоровыми и Старшиновым. Борисов подошел ко мне с вопросом, не хотел бы я перевести Илью в «Спартак». Я ответил, что пока Илья играет за «Динамо», решать этот вопрос по меньшей мере неэтично.

Но можете понять мое состояние? Всю жизнь я болел за «Спартак», и вдруг такое предложение! Соблазн был велик. Что же касается «Динамо», то перед этим клубом у нас с Ильей не было официальных обязательств, кроме устной договоренности играть за них один сезон. Поэтому когда Борисов летом предложил присоединиться к «Спартаку» и съездить с командой на международный хоккейный фестиваль в Миннесоту, мы не стали долго раздумывать.

…С тех пор Илья для динамовцев стал главным раздражителем, как красная тряпка для быка. Илья тоже не оставался в долгу. Правда, расплачивался с обидчиками по-джентльменски – заброшенными шайбами в их ворота. Так, в одном матче с «Динамо» спартаковцы победили со счетом 4:1, причем три гола плюс передача были на счету Ильи. Динамовцы жестко играли против сына. Порой за пределами дозволенного. Однако судьи взирали на это молча: похоже, там была своя «кухня». Смотреть на это мне было тяжеловато. Слух резали возгласы, доносящиеся с трибун: «Убей его!», явно адресованные Илюхе. Но эти крики его только подхлестывали – парня было не остановить. Нервная была игра. Слава богу, все обошлось для сына благополучно.

УЖАСНЫЙ ПОЛЕТ

Лето 1996 года началось обычно. Из примечательных событий – сборы со «Спартаком» в Монино. Это Монино запомнится мне на всю жизнь. Купаясь в бассейне, Илья нырял с высокой металлической конструкции. И в один из таких прыжков метров с восьми в момент отталкивания у него соскользнула нога и сын боком полетел вниз, явно половиной туловища не попадая в воду.

Страшнее этой минуты мне переживать не приходилось. Илья одной ногой ударяется о пол, второй задевает бортик и падает в воду. Я мгновенно ныряю за ним… К счастью, в этом ужасном полете сын не успел перевернуться головой вниз, хотя траектория падения была именно такой. Парень отделался ободранным бедром, порезом на ноге и отбитой пяткой. Но испуг у него был колоссальный. Он еще долго пребывал в полушоковом состоянии, весь вечер молчал, уставившись в одну точку. Таким я его никогда не видел.

СПОР С ПЛЮЩЕВЫМ

В середине декабря в Твери проходило первенство России среди регионов. Сборная Москвы стала победителем. За матчами внимательно наблюдал Владимир Плющев, назначенный старшим тренером сборной России по возрастной группе 1983 г. р. Сразу после соревнований предстоял учебно-тренировочный сбор с расширенным числом кандидатов, а затем определение состава на три товарищеские встречи с чехами. И тут Плющев приглашает меня на разговор, смысл которого сводится к следующему: мол, Илья – парень играющий, этого у него не отнимешь, но к нему много претензий…

Я ответил: «Уважаемый Владимир Анатольевич, вам решать. Но думаю, время все расставит по своим местам и покажет, кто есть кто». И пожелал ему удачи.

Здравый смысл возобладал: наши 10 лет не прошли даром, свершилось то, что и должно было свершиться. Илья зачислен в юношескую сборную страны, в первую тройку. Так было угодно судьбе, что именно в Твери, где Илья впервые вышел на лед, где состоялось его боевое крещение, он стал членом национальной сборной. Три матча, три победы, три шайбы и три результативные передачи – они решили его судьбу.

…В середине февраля выехали на «Турнир четырех» в Финляндию, где, помимо хозяев и россиян, играли шведы и чехи. Мне дали возможность съездить на этот турнир вместе с командой в качестве зрителя. Плющев был хмур и не очень приветлив, но в моей просьбе не отказал.

Уступив в первом матче хозяевам (2:3), наши ребята одержали верх над шведами (8:4) и чехами (6:3). По разнице шайб мы заняли первое место! Первое звено Ковальчук – Пупырев – Трубачев, Князев – Корсунов подтвердило свой статус, забросив 9 шайб из 16.

Илья, по моим оценкам, сыграл на «троечку» с финнами, на «четверочку» со шведами (и тем не менее был признан лучшим игроком), неплохо с чехами, набрал 7 (3+4) очков и вместе с Игорем Князевым попал в символическую сборную турнира. Плющев не скрывал своей радости и, мне кажется, именно тогда окончательно поверил в Илюху. В дальнейшем у них сложились прекрасные отношения. Что же касается моих прогнозов относительно того, что время все расставит по местам, то, выходит, я был прав. Впрочем, ни я, ни Владимир Анатольевич к тому разговору больше не возвращались.

СВОЙ В «СПАРТАКЕ»

В августе 1999 года Илья получил приглашение от Александра Якушева – сыграть за «Спартак» на турнире памяти космонавта Беляева в Череповце. Было о чем задуматься: в 16 лет, минуя молодежку, в основной состав «Спартака»! Как я ни готовился к разлуке, отъезд Ильи из родительского крова вверг меня в глубокую тоску. Я все прекрасно понимал: пришла пора парню самостоятельно шагать дальше. Но сердце ныло. Как будто отрывал от себя что-то самое дорогое…

26 августа Илья дебютировал в матче с ЦСКА. Отыграл второй и третий периоды, забросил шайбу и сделал передачу. Руководство команды осталось довольно игрой сына. У Бориса Майорова, тогдашнего президента «Спартака», были все основания пригласить меня для подписания контракта. Я посчитал торг неуместным и согласился на первую названную сумму. Ударили по рукам, и наш Илья стал профессионалом.

11–12 сентября у сына был первый официальный матч в высшей лиге и первый гол. Пошло-поехало! Шайба за шайбой Илья пополнял копилку… Из рассказов сына я понял, что в команде его приняли за своего. Никто не наезжал, не бухтел, за мальчика на побегушках, как это часто бывает с новичками, его не держали.

ВОПРОСЫ К ВОРОБЬЕВУ

В сезоне-2000/01 Илья вылетел с молодежной сборной на «Турнир пяти» в Солт-Лейк-Сити. И вновь Россия первая, а на счету Ильи 8 (4+4) очков в 4 матчах. Настроение после тех успехов было оптимистичным, вполне реальной виделась и победа на грядущем чемпионате мира в Москве.

Начало бодрое. В первом матче со Швейцарией сын открывает счет, однако победу команда упускает. Это осечка. Дальше, несмотря на разгромный счет в игре с белорусами (12:1), победу над канадцами (3:1), меня стало настораживать отсутствие организации игры, и как первый признак этого – частые отбросы шайбы, выбросы по бортам, отсутствие первого паса, дерганность со сменами. У меня не вызывало симпатий то, как руководил сборной Петр Воробьев. Илья к такому хоккею тоже не привык. И вот новогодний подарок… Сначала нам преподнесли его финны, выиграв со счетом 3:1, за ними шведы – 3:2, потом швейцарцы, и наша команда, что называется, сдулась.

Спрашиваю у Ильи: в чем дело? Тот машет рукой. А у самого руки – как деревянные. Да и есть от чего! Оказывается, в день матча ребята с утра 45 минут занимались штангой! Это ни в какие ворота не лезет. Воробьев обвиняет во всем игроков: не так причесан, не так брюки носишь, там не улыбайся, здесь не разговаривай – будто от этих замечаний может зависеть судьба чемпионата.

У Ильи с Воробьевым отношения тоже не ахти. О каких победах можно говорить при таком микроклимате в команде? В итоге полный провал – 7-е место. Много критики в адрес Ильи. Отчасти справедливой, но в основном – от незнания той обстановки, что сложилась в сборной. Много вопросов о ее комплектации. В частности, уважаемый Воробьев явно перебрал с приглашением ярославских ребят. Не зря говорят: выигрывает команда, а проигрывает тренер. В данном случае так и получилось. Впрочем, это лишь мои рассуждения и выводы. Ведь Илья никогда ни до, ни после этого чемпионата ни на кого не жаловался, не пытался спихнуть вину с больной головы на здоровую.

ОЛИМПИЙСКАЯ МЕЧТА

В декабре 2001 года в Атланту приехал Вячеслав Фетисов. Из нашего разговора я понял, что он рассчитывает на Илью на Олимпиаде. Я, конечно, догадывался, что у Фетисова на этот счет немало оппонентов: в 18 лет попасть в олимпийскую сборную – случай почти беспрецедентный. Но Фетисов видел Илью в работе и имел на этот счет свое мнение.

И вот состоялось! Наш сын – в олимпийской сборной, ему предстоит играть в тройке с Сергеем Федоровым и Сергеем Самсоновым, в одной команде с легендарными Павлом Буре и Алексеем Яшиным. Два года назад такое мне могло только присниться. Думаю, Илюхе – тоже… Будем считать, что сон – в руку!

Скажу честно, сыграл Илья не очень выразительно. Но уже то хорошо, что погоды не испортил, не напортачил, чего я, признаться, побаивался. Сказалась огромная ответственность, которая свалилась на плечи молодого парня… К сожалению, не все получилось и у самой сборной. Уступив в полуфинале американцам (2:3), мы были вынуждены довольствоваться бронзой. Но если учесть, что такие сильные соперники, как Чехия, Швеция, Финляндия, и вовсе остались ни с чем, то все было не так уж плохо. Хотя чувство неудовлетворенности и досады от того, что команда так и не смогла раскрутиться в полную силу, я думаю, осталось у каждого.

Что же касается Ильи, то третья ступенька на олимпийском пьедестале почета, вручение удостоверения и значка «Заслуженный мастер спорта», состоявшееся в «Русском доме», – все это прибавило веса полученной им медали. Да и само участие в Олимпийских играх – память на всю жизнь. А по большому счету – яркая страница не только в биографии любого спортсмена, но и в летописи российского хоккея. Словом, у меня были все основания гордиться сыном. Я был счастлив!

ЗА ДЕРЖАВУ ОБИДНО

В апреле 2004 года чемпионат НХЛ вышел на финишную прямую. В самом конце Илью по заброшенным шайбам обошел Нэш, рядом был Игинла из «Калгари». Но в последних играх Илья забивает два гола, и в итоге – по 41 шайбе у каждого. А это значит, что «Морис Ришар Трофи», один из самых ценных призов лиги, будет вручен всем троим. Но, в отличие от Нэша и Игинлы, на счету у сына 46 результативных передач, и с 87 очками он занимает второе место среди бомбардиров НХЛ.

Помимо этого, в результате компьютерного голосования Илья был назван лучшим игроком лиги. Не оставалось сомнений, что именно ему достанется «Харламов Трофи» – приз самому ценному игроку из русских легионеров. В Атланте ему вручили приз «Лучшего игрока» и приз «Самого ценного игрока». Согласитесь, для 20-летнего хоккеиста совсем неплохая коллекция!

Получив приглашение в сборную от Виктора Тихонова, сын, естественно, ответил согласием. Прямо в «Шереметьеве», где Илью встречало много друзей и журналистов, к нему подошел представитель сборной и, не принимая никаких возражений, забрал форму с клюшками и увез все это хозяйство в Одинцово. Чтобы, не дай бог, Илья не вздумал потренироваться где-нибудь на стороне, скажем, в родной Твери. Как всегда, сын звонил каждый день со сборов, докладывал ситуацию. И, как обычно, у него все хорошо, все замечательно, но тяжеловато – чувствуется смена часовых поясов и несколько дней, проведенных безо льда. Похоже, абсолютной готовности к серьезным играм не было. Что и подтвердилось в двух матчах с чехами в рамках Евротура, где Илья не был похож на себя. Когда я спросил у него: «В чем дело? Ты выглядел «мертвым», – он вдруг признался, что играл с нагноившейся пяткой и что при каждом движении испытывал такую боль, аж искры из глаз! Я только развел руками… Взрослый же парень, а повел себя легкомысленно. Врачи как глянули, так ахнули: сразу стали вскрывать, чистить нарыв. А ведь могло быть и хуже. Спрашиваю: «Чего молчал-то?» – «Да как-то неудобно. Какая-то пятка…» Словом, без комментариев!

Несмотря на выигрыш у датчан (6:2), игра сборной на меня не произвела впечатления. Не буду вдаваться в подробности и тем более не возьму на себя смелость анализировать все игры сборной на чемпионате мира – пусть это сделают специалисты и журналисты. Мое внимание было приковано к сыну. Так хотелось увидеть в его игре что-нибудь «вкусненькое»!

Просто взгляд с трибуны… Илья – игрок, зависимый от партнеров. Без приличной первой передачи из своей зоны даже хоккеисту, кое-что умеющему сотворить на скорости, раскрыться тяжело. А вот этого компонента, помноженного на уверенность в своих силах, в действиях наших игроков как раз и не хватало. Много паники, суеты, растерянности, безадресных отбросов и, как следствие, «грязноватой» игры. Много неоправданных удалений.

На чемпионате мира произошло то, что и должно было произойти, – мы остались за бортом плей-офф. Сбылись мои худшие предчувствия. Так и хочется сказать словами популярного киногероя: за державу обидно! А мне – за Илью, который в создавшейся ситуации не показал и половины своих возможностей. Причины разные. Я склонен думать, что они не только, вернее, не столько в нем самом. Впрочем, не будем искать оправданий.