Ну а затем корреспондент "СЭ" отправился, пожалуй, к самому рейтинговому российскому легионеру. Могильный звание суперзвезды заслужил уже давно, однако его возвращение на лед после годичного бездействия и серьезных травм было далеко не самим собой разумеющимся. В Нью-Джерси, на места боевой славы (именно здесь он завоевал свой единственный чемпионский перстень), к старому другу Лэрри Робинсону вернулся не молниеносный снайпер, "зажигавший" в свое время в звене с Гомесом, а изрядно поседевший ветеран, забивший за последние два года всего десять голов. Но Александром Великим Могильный быть не перестал: он по-прежнему один из самых эффективных форвардов и наиболее уважаемых людей в клубе.

- Вас включили в расширенный список кандидатов в сборную России, несмотря на то что вы не появлялись на международной арене уже очень давно. У вас уже были какие-то контакты с руководством команды?
- Если не считать разговора с Сергеем Немчиновым, который передал мне эту новость, то нет.

- А он вас не спрашивал, есть ли у вас желание сыграть в Турине?
- Желание-то у меня, может, и есть, но вопрос упирается в физическое состояние. Как нога скажет, так и будет. К тому моменту мне уже будет 37, а 37-летний одноногий форвард сборной вряд ли нужен.

- Но если пригласят, а нога возражать не станет - поедете?
- Доживем до того времени - увидим. Это маловероятно, но не исключено. Маловероятно исключительно из-за сегодняшнего состояния здоровья.

- Можете высказать свое отношение к назначению Павла Буре генеральным менеджером сборной?
- Это прекрасно. Как и то, что Фетисов заведует сейчас всем российским спортом. Так и должно быть, по-моему. Все старое, застоявшееся, протухшее должно уступать дорогу. А приходят люди с новыми идеями, западным опытом, который России сейчас жизненно необходим. Сегодняшний российский спорт ведь ничем не отличается от советского, через который прошли и я, и Слава Фетисов, и Павел. Игры также продаются и покупаются, царит тот же беспредел. Я буду только счастлив, если они же с этой отжившей системой и покончат.

- Трудно было возвращаться к хоккею после годичного перерыва, особенно если учесть, что последний сезон для вас получился коротким из-за травмы?
- Ну почему же трудно? Работа есть работа. Но после двух операций на бедре я, честно говоря, и не знал точно, смогу ли еще играть. Мне и сейчас нелегко: нога болит постоянно.

- Это была причина, по которой вы не поехали в Европу во время локаута?
- Конечно. Я весь год лечился. Буквально до нынешнего августа еще не был уверен, что вернусь на лед. Мне и приглашений из Европы не поступало. Да и не могло поступить: я ведь даже не катался в то время.

- А как обстоят дела сейчас?
- Сейчас я при работе, но еще далеко не в стопроцентной форме.

- В сегодняшнем матче вы, однако, выглядели довольно резво.
- (Смеется.) Это вы, видимо, меня на фоне кого-то очень медленного смотрели.

- Насколько сильно изменилась НХЛ?
- Очень сильно. Вы сами видите, каким стал хоккей. Если это, конечно, можно назвать хоккеем.

- А почему нет?
- Так это же клоунада! Я, конечно, понимаю, что лига хотела как лучше, но эти бесконечные удаления - кому они нужны? Хоккей всегда был скоростной, жесткой игрой. А сейчас и не тронь никого. Тяжело ребятам привыкнуть к такому, с позволения сказать, хоккею.

- Но вы-то игрок атакующего плана. Новые правила должны быть вам на руку.
- Не согласен. Я всю жизнь играл в нормальный, жесткий хоккей и играл неплохо. Сейчас переучиваться уже поздно. Да и не нужно далеко ходить за примерами: посмотрите на мой "Нью-Джерси". По результатам видно, что новые правила сделали с клубом. Мы всегда были хорошей, жесткой командой.

- Во время вашего первого появления в клубе "Дьяволы" играли в более атакующий хоккей, чем в другие годы. Вы, Гомес, Элиаш, Арнотт, Сикора...
- Да, я абсолютно уверен, что та команда была лучшей в истории клуба. В тот хоккей было интересно играть, мы много забивали. Но жесткость оставалась. Какой без нее хоккей? Зрители ведь не только за голами на игры ходят, но и за силовыми приемами.

- К чему, по вашему мнению, приведут тогда изменения в правилах?
- Не знаю. Я уже и не пытаюсь принимать все это всерьез. К тому же лига каждый год клянется кардинально изменить хоккей, меняет непонятно что и зачем, а потом проходит полгода, и все возвращается на круги своя.