18 июля 2008 года.
Александр Овечкин. Разговор по пятницам //
"Спорт-Экспресс"
Нам показалось, Александр Овечкин этот отпуск проводит даже не в Москве,
а в совершенно конкретной ее точке - в открытом кафе у Пушкинской площади.
Сам сидит за одним столиком, агент несет вахту - за соседним. Только корреспонденты
в окружении сменяют друг друга. По результатам летней пиар-кампании Александр,
чемпион мира и обладатель едва ли не всех индивидуальных призов НХЛ, вполне
может куда-нибудь баллотироваться. Куда пожелает.
Напросились в гости к Овечкину и мы. Грех было упустить такой случай.
Тем же вечером пообщались и с его легендарной мамой, Татьяной Николаевной,
двукратной олимпийской чемпионкой по баскетболу. Той женщиной, из-за которой
порой отменял вечернюю тренировку в ленинградском "Спартаке" великий тренер
Кондрашин. Говорил своим парням: "Сегодня работать не будем. Московское
"Динамо" приехало. Пойдем смотреть, как Овечкина с Ворониной играют..."
* * *
- Нынешний отпуск расписан по минутам, одно интервью за другим?
- Ну да. Особенно тяжелыми выдались последние два дня. Потом неделю
буду отдыхать и от хоккея, и от корреспондентов. Голова уже сейчас кипит.
Хочется вырубить телефон, закрыться на даче и забыть обо всем.
- Отпуск у вас так и не начался?
- Съездил в Турцию на десять дней. Только там удалось отдышаться.
- В робота перед диктофоном не превращаетесь?
- Не знаю. Пришлось напрячься. Хорошо, что такими будут всего несколько
дней.
- Самый необычный вопрос, услышанный за это время?
- Один товарищ спросил, какая у меня рабочая рука. То есть какой в
хоккей играю. Человек, далекий от спорта, хоть и мужчина. Было смешно.
- Быть знаменитым человеком - тяжелый труд?
- Я слишком много здоровья отдаю за эту популярность...
- Оттого и седина у вас в 23 года?
- Я с 17 лет седеть начал. В отца пошел. Он тоже рано поседел.
- Узнаваемость давным-давно надоела?
- В Москве до меня никому дела нет, здесь каждый день - новые звезды.
Случается, узнают, но совсем не так, как в других городах. По некоторым
идешь, и на каждом шагу: "О, привет, привет..."
- Сколько раз вы смотрели кассету с финальным матчем чемпионата мира?
- Несколько раз прокрутил концовку. Как в интернете наткнусь на запись
наших празднований, смотрю.
- Увидели потом в торжествах что-то, чего не разглядели на площадке?
- Нет, я все контролировал! Все помню!
- С чемпионата мира вы привезли сувенир - серебряный канадский доллар.
- Перед финалом у нас было собрание в центре круга, а я в такие моменты
всегда стою на коленях. Посмотрел вниз: "Ого! Монетка подо льдом!" Канадцы
на счастье залили серебряный доллар. И мы тут же с Ильей Никулиным сговорились:
если выигрываем чемпионат, пробиваю лед и достаю эту монету.
- Пришлось попотеть, чтобы пробить лед?
- Оказалось легче, чем я предполагал. Пяткой конька хорошенько приложился
- и все. Монету было видно сквозь лед, ковырял направленно. Потом отдал
этот доллар Никулину, он должен сделать два кулончика. Себе и мне.
- Еще интересные реликвии в вашем доме есть?
- Первая шайба, заброшенная в НХЛ. Все юбилейные шайбы храню - пятидесятую,
сотую... Что-то в Москве, что-то в Вашингтоне.
- Когда вам в самолете объявили, что прямо из аэропорта путь держите
в Кремль, о чем подумали? "Хорошо бы поскорее протрезветь"?
- Мы пьяными не были. К тому времени уже напраздновались - весь полет
проспали. До этого целая ночь прошла на ногах. Даже выхлопа от нас, по-моему,
не было - пили исключительно шампанское.
- Не нравится эта тема?
- О том, сколько выпили? Конечно, не нравится. Это не ваше, корреспондентское,
дело - знать, как мы отдыхаем и празднуем...
- Кто-то расстроился из-за того, что вы пришли на прием к президенту
России в шлепанцах?
- А чего расстраиваться? Это была случайность - никакой возможности
переодеться. Неужели я бы пошел в Кремль в тапочках на босу ногу?
- Недоуменные взгляды на себе ловили?
- Все были чуть ошарашены. Но мама, например, потом лишь посмеялась.
А Медведев, думаю, даже не заметил мои тапочки.
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- Кроме нас, никто не знает, как все получилось. Мы ведь провожали Сашу
из Вашингтона на чемпионат мира, сумку ему собирали. Спрашиваю: "Что ж
ты не захватил ни пиджак, ни туфли?" Один только спортивный костюм. И эти
самые шлепанцы. Саша отвечает: "Во-первых, мам, там некуда ходить. Во-вторых,
я еду на чемпионат мира. Нам надо отдыхать и готовиться к играм. Потом
вернусь в Вашингтон, схвачу вещи и помчусь в Москву". Как ни уговаривала
- ничего не взял.
А завершилось сами знаете чем. Саня позвонил после победы: "Мы летим
чартером в Москву, нас приглашает президент". Я ужаснулась: "В чем же ты
пойдешь? Это ж Кремль! Не в шлепанцах же идти через Спасские ворота!" А
сын говорит: "Ладно, пристроюсь где-нибудь сзади, за спинами спрячусь".
Передать ему костюм никак не успевали. Хорошо, ребята нашлись - явились
к Медведеву в игровых майках.
* * *
- Последний совет, который услышали от мамы?
- "Будь внимательнее по жизни. Вокруг много людей, которые могут тобой
воспользоваться". Это она мне всегда говорит, а последний раз услышал недели
три назад.
- Был неприятный опыт?
- Да. Я слишком доверчив. Нередко люди этим пользуются. После первого
сезона за "Вашингтон" вернулся в Москву, встретился со знакомым парнем.
Дал ему денег взаймы - и все, с концами. Человек пропал. Позже снова объявился
- как ни в чем не бывало.
- Перестали с ним общаться?
- Естественно. С тех пор денег в долг не даю никому. Хоть просят регулярно.
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- Я стараюсь оберегать Сашку от сомнительных знакомств, - получается,
увы, не всегда. По натуре он очень добрый парень. Но не хотелось бы, чтобы
эту доброту разбрасывал направо-налево. Говорим с ним на эту тему. Сейчас
сын популярен. Денег больших, правда, еще не заработал - только с этого
сезона вступит в силу его новый контракт с "Вашингтоном" (124 миллиона
долларов на 13 лет. - Прим. "СЭ"). Но около него уже крутится много людей.
Набиваются в друзья, рассказывают, какой он замечательный. Лишь бы "примазаться"
к славе, лишний раз посидеть в ресторане за его счет.
* * *
- Самая дорогая похвала в вашей жизни?
- Недавно услышал от родителей: "Гордимся тобой". Правда, довольно
часто случалось, что добрых слов от человека не ждешь - а он начинает тебя
нахваливать. Хэнлон, допустим, бывший наш тренер в "Вашингтоне". То орет
и рассказывает, как ты все делаешь невпопад, то называет лучшим. Не угадаешь.
- Белорусы, которых он тренировал, вспоминают Глена как мастера яркого
образа. Заставлял их пять минуть в день думать о медалях, например.
- Хэнлон - удивительный человек. Большое удовольствие с ним работать.
Жаль, не сложилось у него в "Вашингтоне".
- Бретт Халл как-то сказал, что к тренеру Кинэну испытывал такую
ненависть, что мечтал крюком клюшки выколоть тому глаз. Вы по отношению
к своим тренерам ничего подобного не испытывали?
- Нет. Да и Халл тоже не испытывал - это все слова. Если б он хотел
выколоть Кинэну глаз, выколол бы. Можно обижаться на тренера, про себя
посылать его на три буквы - но прислушиваться к нему все равно будешь.
Я на тренера даже голос никогда не повышал.
- Ни разу газетное слово тренера вас не зацепило?
- По большому счету - ни разу. А критиковали меня немало - и тренеры,
и журналисты.
- Когда в последний раз испытывали настоящую злость?
- Это очень редкое для меня состояние. В прошлом году был сумасшедший
случай в питерском дворце. Сижу на трибуне, развернул шоколадку. Охранник
подлетает: "Это запрещено! Нельзя!"
- В голове не укладывается.
- У меня тоже. Тупость человеческая.
- Что ж вы этого охранника в проход не выкинули?
- А зачем? Выполняет свою работу. Как умеет. Проще было выбросить шоколадку.
- У кого из ваших тренеров были чудовищные нагрузки?
- У Крикунова. Может, еще у Билялетдинова. То, что увидел в Америке,
с их нагрузками не сравнится. Поэтому в "Вашингтоне" на предсезонке у меня
не возникало проблем.
- Были упражнения, от которых стонали?
- Кросс. 10 километров на время.
- Вокруг базы в Новогорске?
- Нет, вокруг футбольного поля на стадионе. Все неслись как угорелые,
пульс за двести. Некоторые не добегали. А чисто крикуновское изобретение,
которое больше нигде не встречал: три человека усаживаются на баллон -
а ты должен этот "поезд" протащить туда и обратно по залу.
- Что за баллон?
- Камера от грузовика. Крепится на лямках. Когда впервые с этим столкнулся,
чуть не помер, честно говоря. Было настолько тяжело! Позабыл, кто на моем
баллоне сидел, три года прошло, - но не самые хрупкие люди, это факт.
- Как реагировали, когда после ухода из "Динамо" Крикунов поносил
вас через газеты?
- С одной стороны, те высказывания задевали, с другой - заставляли
больше работать. Я всегда поддерживал Крикунова, он прекрасно ко мне относился.
Но внезапно все изменилось.
- Позже Крикунов не каялся?
- Нет. А что ему извиняться? На эмоциях Владимир Васильевич может наговорить
всякого, не зря в команде его звали "Мужик".
- Сейчас перед возвращением в Америку собираетесь тренироваться с
"Динамо". Обиды в прошлом?
- С новым президентом, Михаилом Головковым, у меня отличные отношения.
И с динамовскими фанатами никаких проблем. Они разобрались во всем и поняли
меня. Рад, что все так закончилось. А то три года назад уезжал в Америку
с тяжелым сердцем. Переживал, что не смог нормально расстаться с клубом.
- Кому из тренеров лучше всего удавалось завести команду?
- Я всегда заводил себя сам. От одного вида льда приходил в настроение.
Даже в Канаде на чемпионате мира мы сами себя завели перед третьим периодом.
Быков зашел в раздевалку, с порога: "Один за всех!" А мы подхватили: "Все
за одного!" Но и без Быкова понимали - отступать некуда.
- Простили его за то, что на московском чемпионате мира перевел вас
в четвертое звено?
- Вряд ли меня хотели унизить. Хотя, что двигало тренером, так и осталось
загадкой. Разве я был худшим на площадке?
- Вы не человек четвертого звена?
- (Раздраженно.) Я могу играть и в пятом! Если играть!
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- Саша - мягкий человек, обид не хранит. Меня частенько спрашивают про
московский чемпионат мира, на котором его в четвертое звено отправили.
Обязательно напишите, ребята, то, что я вам сейчас расскажу. Нет разницы
- четвертое звено или первое. Другое дело - сколько тебе дают игрового
времени. Когда выпускают на пятнадцать секунд, а затем десять минут сидишь
- чего можно ожидать? Проблема только в этом! Та ситуация в голове не укладывается.
У Сашки был такой хороший настрой на этот чемпионат! Как могла его утешала:
"Терпи. Через это тоже надо пройти".
* * *
- Если б вам дали возможность переиграть один-единственный матч -
какой выбрали бы?
- Полуфинал Олимпиады с финнами. Это до сих пор заноза, как вспомню
- гадко на душе. Вырвали у канадцев победу в тяжелейшей борьбе - а против
финнов вышли как тряпки.
- И вы были как тряпка?
- Да! Все без исключения. Наверное, решили, что на этой Олимпиаде уже
все выиграно. Раз уж канадцы позади.
- Самый неприятный силовой прием, который пропустили?
- На молодежном первенстве мира получил удар сзади. Не видел соперника.
Надорвал связку плеча. Из-за этого в сезоне, когда "Динамо" стало чемпионом,
два месяца не играл. Даже не знаю, кто из канадцев мне так удружил.
- Отомстить не удалось?
- Как не удалось? А сейчас мы что сделали?
- Есть в "Вашингтоне" хоккеист, чьей внутренней силе поражаетесь?
- С характером у нас все. Но самый необычный - Лэйнг. Ложится под любую
шайбу. Иногда невозможно представить: неужели и под эту кинется? Харизматичный
дядя. Он в НХЛ ни за что не пробился бы, если б не этот героизм.
- Прежде таких встречали?
- Да никогда!
- Сами под шайбу ложитесь без страха?
- Не отступать же?
- Но ведь больно.
- Больнее той истории с плечом уже не будет. Страдания были нечеловеческие,
несмотря на то, что обошлось без операции. Плечо надо было держать в неподвижном
состоянии. Рука висела. Ни лежать, ни сидеть.
- Зато в случае, когда вам зуб выбили, еще и пятнадцать швов на лицо
наложили.
- Да это ерунда все.
- Пятнадцать швов - ерунда?!
- Не смертельно. Заштопали прямо в раздевалке.
- Вопрос, которым вас наверняка достали: почему зуб не вставите?
- Потому что у меня стоит металлическая пластина. Если сейчас вставлю
зуб и снова в это место попадут, то восстанавливать уже будет нечего. У
меня есть специальный вставной зуб - его надеваю раз в две недели. Чтобы
зубы не срастались.
- Выбитый зуб уже стал частью вашего имиджа. Девушки говорят, что
идет?
- Вечером спрошу...
- Каспарайтису ломали нос семь раз. Сколько раз вам?
- Пять.
- Все пять случаев помните?
- Точно знаю первый перелом - в игре с "Амуром". Из этих пяти случаев
четыре приходятся на Россию. Динамовский врач Валерий Конов мне нос обратно
вправлял. Замечательный доктор. Как-то Грабовскому шайбой все лицо перебило,
а он так заштопал, что ни одного шва не видно. И мне хорошо вправил. Валерий
Евгеньевич - Человек с большой буквы, обязательно это напишите. А последний
раз сломали нос в матче с "Монреалем".
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- Сын никогда ни на что не жалуется. От него с детства слова жалобного
не услышишь. Матч, в котором ему зуб вышибли, мы с мужем в Вашингтоне смотрели
по телевизору. Переживали страшно. У Саши такая красивая улыбка! Даже теперь,
с щербинкой, все равно обаятельная! Ничего, скоро все заживет. Тогда и
займемся этим вопросом. Расстроены были, когда еще в "Динамо" нос ему ломали.
Что сросся не очень удачно - вина людей, которые были рядом с Сашей при
первом переломе. Нужно было сразу вправить нос - или тампонами, или еще
чем-то. А когда сын стал без маски играть, его непременно то локтем, то
клюшкой кто-нибудь ударит. Своими глазами это видела в нашем дворце - били
умышленно!
* * *
- Вратарь Еремеев как-то сказал - Овечкин, мол, регулярно выводил
из себя...
- А, я знаю чем! Постоянно на тренировках попадал ему шайбой в голову.
Жутко злился на меня. Сейчас, говорит, гитарой по башке тебе дам. Или сам
на ворота встанешь. Пусть знает - я не специально.
- Тот же Каспарайтис тренеру в ботинки выливал кетчуп. И в вашей
раздевалке шуток хватает?
- В сборной на Кубке мира мне кетчупом намазали ботинки. Как молодому.
В другой раз полотенце пеной для бритья вымазали. Но я заметил. Потом сам
стал шалить. Хаванову в туфли кетчуп вылил. Бэкстрем забил победный гол
в овертайме - и ему на радостях пену в полотенце выпустил. А 1 апреля над
Федоровым подшутил. Только-только он разделся и улегся на массажный стол,
говорю: "Серега, тебя там генеральный менеджер спрашивает. Подойди, узнай".
Федоров одевается, идет: "Что стряслось?" У нас с Семиным просто истерика
началась!
- Не обиделся ветеран?
- Нет, что вы... Помню, еще пиар-менеджер из "Вашингтона" увольнялся,
так мы с Семой на прощание отволокли его в цивильной одежде в душ и включили
воду. Кинули в холодную ванну. На прощание выдали ему какой-то балахон,
чтобы до дома доехал.
- Жизнь вас свела с таким человеком, как Брашир. Тоже, говорят, большой
оригинал?
- Золотой человек! Дико смешной! Главное, правильно себя ведет. Из
тафгаев с ним может поспорить только Ларак, который из "Питтсбурга" ушел.
Брашир спокойный, никакой суеты - и не боится вообще ничего.
- Видели хоть раз Брашира в гневе?
- Вывести его из себя очень сложно. Но тому, кто это сделает, я не
завидую.
- Схватка тафгаев, которая вас потрясла?
- Когда Брашир с Лараком сцепились. Искры летели. Вроде Ларак нашего
и положил, начал мутузить, но вдруг Брашир вывернулся, нанес один удар
- и все. Ларак на лопатках. Не представляю, как люди такие удары выдерживают,
инвалидами не становятся. Кстати, вы знаете, что Брашир говорит по-русски?
- Да ну?
- Столько лет провел в НХЛ рядом с русскими, что научился. Но таким
словам, которые в газете лучше не приводить. Дети могут прочесть. Когда
ко мне девушка в Америку приехала, стояла у бортика, Брашир подкатился
- и на ломаном русском выдал: "Я тэбя лублу". Это единственное, что можно
напечатать из его речей.
- Когда-то Каспарайтиса называли главным чудаком в НХЛ. Кто главный
чудак теперь?
- Шон Эвери. Настоящий клоун. Обожает провоцировать соперников. Однажды
в плей-офф встал перед вратарем Бродером и устроил какой-то безумный танец.
- Зачем?
- Пытался, наверное, отвлечь на себя внимание. Размахивал руками, клюшкой,
извивался, как червяк. Разве что язык не высовывал.
- Кто-то из наших тренеров, побывав на стажировке в "Ювентусе", не
скрывал изумления: чем круче звезда, тем скромнее автомобиль. У кого в
"Вашингтоне" самая скромная машина?
- Пожалуй, у Джефри Шульца. Передвигается на странном драндулете вроде
"рафика". Только двухместный и с открытым багажником. Я узнавал - стоит
такая колымага тысяч восемь долларов. Да и у Семина "мерседес" давно на
кладбище автомобилей просится. А новый не покупает. Экономит.
- В вашей команде есть сумасшедшие водители? Про кого легенды ходят?
- Легенды ходят про нас с Семой! Хотя я стараюсь водить аккуратно.
Лишь раз, опаздывая на тренировку, разогнался до 165 миль в час. Сами пересчитайте,
сколько это в километрах (265,54 км. - Прим. "СЭ"). И долетался - возле
Белого дома меня тормознула полиция.
- Оштрафовали?
- Скорость я превысил в три с лишним раза - за это в Штатах штрафом
не отделаешься. Права отбирают и сажают в тюрьму. Но мне повезло. Полицейские
узнали - и отпустили. За десять билетов на матч "Вашингтона", которые у
меня были с собой.
- Вам уже сделали американские права?
- Если в слово "сделали" вкладываете тот же смысл, что в России, то
ошибаетесь. "Сделать" в Штатах ничего нельзя. Чтобы получить права, я,
как все, явился на экзамен. То же самое, кстати, было в Москве. Сдавал
по-честному.
- Сдали с первого раза?
- Да. Правда, когда играл в "Динамо", за рулем не сидел. Меня на машине
возил отец.
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- С Мишей, мужем, мы уже 37 лет вместе. Он работал шофером на той же
автобазе, что и мой отец. Оба возили раствор на самосвале. Потом в такси
устроился. Когда Саша подрос, все внимание стал уделять сыну. В Москве
не пропустил ни одной его тренировки. Мотался на турниры в другие города.
И в Европу, и в Америку, когда Саша уже играл в юношеских сборных. Смотрел,
контролировал, помогал. Все хоккейные достоинства и недостатки сына знает
как никто. До сих пор выговаривает ему после матчей.
А дедушка, мой папа, вообще удивительный! Скромный и добрый. Когда Сашка
родился, месяца ему не было, - дед переехал к нам. Работу забросил, только
Саньку нянчил. И кормил, и гулял, пока я трудилась. Потом на тренировки
его водил, на многие матчи ездил. Баул Сашкин таскал. Сейчас гордится внуком.
Только до Вашингтона пока не доехал. Старенький.
В нашей семье эмоциональнее всех муж болеет. Сидит весь красный, руками
размахивает. Мы, кстати, никогда во время матча не находимся рядом - ни
на трибуне, ни перед телевизором. Так было и когда Саша в "Динамо" играл,
и нынче в "Вашингтоне". Я привыкла смотреть хоккей одна. Это уже почти
примета. А мужу компанию составляет старший сын, Мишка. Все игры высиживаю
до конца. Только сил не хватает глядеть, как пробиваются буллиты - сразу
ухожу. Когда с "Динамо" выигрывали чемпионство, готовились к буллитам в
Тольятти, - я тоже не смотрела. И Сашка отвернулся, лишь трибуны слушал.
Сам к шайбе не подошел.
* * *
- Какой-нибудь плакат, посвященный вам, запомнился?
- На матчах "Вашингтона" приметил двух мальчиков с пластиковыми восьмерками
на голове (Овечкин играет под восьмым номером. - Прим. "СЭ"). Как-то они
же смастерили плакат на русском: "Могу иметь я вашу клюшку?" Я подарил
им клюшку - ребята были в восторге.
- Девушки часто пишут на плакатах: "Саша, женись на мне!"?
- Постоянно. Уже привык. Не смущаюсь. Иногда подходят после матча,
задирают майку и просят расписаться на груди. Я только за. Вот паспорт
под автограф ни разу не протягивали. На деньгах предлагали расписаться,
но я всегда отказываюсь. Дурная примета.
- Пару лет назад вас спросили: "Почему так часто меняете подруг?"
Помните, что ответили?
- Нет.
- "Жить надо весело".
- Такого я точно сказать не мог! Все придумали! Наоборот, всегда хотелось,
чтобы у меня была одна-единственная девушка. Но пока рекорд в отношениях
- два года. Впрочем, о личной жизни говорить не желаю. В газетах столько
глупостей пишут! Например, стоило раз появиться с дизайнером Леной Ленской
на презентации у Билана, как сразу поползли слухи о нашем романе. Ну не
бред ли?
- Что вы делали у Билана?
- Поздравлял с победой на Евровидении. Мы познакомились незадолго до
этого, когда оба были в жюри музыкального конкурса.
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- И чего к Саше все прицепились с этими девушками? Раздражает, что об
этом так много говорят! Он что - старый, страшный? Молодой парень - понятно,
что у него полно знакомых, подружек. Пусть встречается, общается. Ничего
страшного. Не с нами же, стариками, ему дома сидеть. Ну покушает, в театр
всей семьей сходим. Недавно вот выбрались в "Сатирикон" на "Бешеные деньги".
Отличный спектакль. Жалко, Райкин не играл.
* * *
- В прошлую субботу вы были на футбольном матче "Спартак" - ЦСКА.
Дружите с кем-то из футболистов?
- С Сычевым созваниваемся. После Euro поздравил его с бронзовыми медалями.
Ребята - молодцы, порадовали народ. А в Сочи пару недель назад познакомился
с Павлюченко. Он там отдыхал, а меня пригласили на праздник, посвященный
олимпийским делам.
- Когда оставались в Америке со старшим братом, как с хозяйством
управлялись?
- Поесть не могли приготовить. Взялись жарить картошку, так кухню едва
не спалили, вместе с домом. В панике бросились звонить родителям. В Москве
уже глубокая ночь была, всех перебудили. Кулинары из нас с братом те еще.
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- На кулинарную тему звонки среди ночи у нас в порядке вещей. Как-то
приезжаю в Вашингтон, вижу на полу черное пятно. Спрашиваю: "А это что
такое?!" - "А-а-а, пустяки..." Оказывается, картошку жарили - чуть дом
не спалили. Видимо, пытались чем-то безуспешно оттереть. Часто звонят,
часто. "Мам, я мясо правильно делаю?" - "Правильно, Саш. Молодец". Потом
поняли, что учиться готовить - дело гиблое. Только самое элементарное могут.
Вроде омлета. У Сашки большая веранда, купили барбекю. Теперь спокойно
жарят себе мясо. Гораздо вкуснее. И рыбку там же делают.
Когда приезжаем к Саше в Америку, моя главная задача - налепить ему
как можно больше пельменей. Две-три тысячи штук. Делаю их вручную и оставляю
в морозильнике. После нашего отъезда Саша всех гостей пельменями угощает.
А потом звонит мне в Москву: "Мам, когда приедешь?" - "Что, сынок, пельмени
закончились?" - "Ага". - "Не волнуйся, скоро прилетим..."
Насчет звонков - у нас давняя традиция. Куда б ни поехал, ровно за три
часа до игры Сашка звонит. Как садится в автобус - тут же звонок: "Мам,
я поехал". За всю карьеру не было случая, чтоб он не набрал нам. Специально
среди ночи сидим, ждем.
А старший сын, Михаил, собирается учиться в Америке. Три раза сдавал
экзамен - но не получилось. Он хотел поступить не в колледж, а в университет.
Будет и четвертая попытка. Пока же работает менеджером в женском баскетбольном
клубе, в Вашингтоне.
* * *
- К чему так и не привыкли в Америке?
- К размеренному образу жизни. Никто никуда не торопится. При этом
Америка очень удобная страна. Чтобы купить билет на самолет, не надо искать
кассу, тратить время. Достаточно зайти на сайт и набрать номер кредитной
карточки. В Штатах вообще что угодно можно через интернет заказать.
- Помните встречу с жертвами урагана "Катрина"?
- Конечно. В "Вашингтоне" никого не принуждали участвовать в этой встрече,
но пришла вся команда. Хотелось хоть как-то поддержать несчастных людей,
которые потеряли все. В Вашингтоне их поселили на территории баскетбольной
школы. Смотреть на все это было безумно тяжело. Похожие чувства испытывал,
когда навещал больных детей. Особенно огорчает, когда видишь, как к ним
относятся в Америке и как - в России. Там для детей строят огромные центры,
они ни в чем не испытывают нужды. А у нас? Был я два года назад в больничке
около метро "Динамо". Сравнивать с любой американской клиникой - небо и
земля.
- Что за рыба искусала вас во Флориде?
- Флай-фиш. Она оставляет ожоги, как медуза. Стояла жара, и мы с Семиным
полезли в океан. Как раз в том месте, где висела табличка: "Купаться запрещено".
В итоге оба получили по ожогу. У меня нога горела прилично. Но сейчас все
в порядке, даже шрама не осталось.
- Увольнять собственного агента - большое испытание для вашей души?
- Для меня действительно это был трудный момент в прошлом году. Дело
не в том, что сложно объявить человеку: "Мы с тобой больше не работаем".
Именно перед Сюзанной было неудобно. Она много для меня сделала. Но я не
стал, как некоторые, прибегать к помощи юристов, писать какие-то бумажки.
Как мужчина, все сказал в глаза.
- Что не любите больше всего?
- Вранье и зануд.
- Зануды встречаются часто?
- Чаще, чем вы думаете...
- Один известный дизайнер сказал: "Никогда не купил бы антикварную
мебель и белые носки". Что никогда не купили бы вы?
- Вертолет. Многие миллионеры покупают, чтобы сэкономить время и не
простаивать в пробках, но мне такое средство передвижения доверия не внушает.
Больно уж часто вертолеты разбиваются. Да и не заработал я пока таких денег.
- Смогли бы навсегда остаться в Америке?
- Нет. Там здорово играть в хоккей. Но жить хочу в России. Конечно,
уже освоился в Штатах, подтянул язык. А первый сезон страшно тянуло в Москву.
Дождаться не мог дня, когда прилечу. Помню, сел в самолет и на обед подали
суп с кусочком бородинского хлеба. Как понюхал его, так сразу почувствовал
- я почти дома!
Из монолога Татьяны Овечкиной:
- Никогда мы в Америке не останемся. Саша вам то же самое ответит. Мы
русские люди мордовских кровей. И жить хотим только здесь.
Хотя американцы к сыну относятся замечательно. В Вашингтоне на трибуне
все знают, чья я мама. После Сашиного гола все на меня оборачиваются. Жмут
руки. Трогает до слез. Вечно какие-то сувениры приносят, недавно на праздник
печенье испекли, преподнесли прямо на матче. Фотографируются со мной. Все
очень по-доброму. После того как летом в Торонто ему вручили кучу призов,
вашингтонский мэр Адриан Фенти устроил шикарный прием в честь Овечкина.
Вручил символический ключ от города. Я очень рада, что Сашу в Америке так
любят. Но я бы хотела сказать и о другом мэре - Юрии Михайловиче Лужкове.
Мало кто знает, что он очень помогал Саше. Я никогда об этом не рассказывала
журналистам. Наше знакомство с Лужковым началось в 90-е годы, когда он
стал поддерживать женскую баскетбольную команду "Динамо", где я - президент
клуба. Разные возникали ситуации, но по всем вопросам, которые касались
хоккейного будущего Саши, я обращалась к Лужкову. И всегда он давал правильные
советы. Когда в 2004-м Сашу на драфте выбрали под номером один, первым,
кому я позвонила, был Юрий Михайлович. А после подписания Сашей контракта
с "Вашингтоном" я из офиса клуба отправила факс в приемную Лужкова. Поблагодарила
от всей нашей семьи.
Вы не поверите, Саша часто слышит от меня жесткие слова. Я такая женщина
- если здорово сыграет, все равно не буду перехваливать. Скажу: "Ничего,
Саш..." Чтоб не расслаблялся. Когда маленький был, говорила ему только
об ошибках. Я сама тренер - и жесткий тренер. Хоть рвется изнутри: "Сашка,
молодец!"
Вообще-то я сильная, волевая. Умею сдерживать эмоции, если тяжело. Никогда
дети не увидят родительских слез. Вот когда остаюсь одна, могу поплакать
- как все мамы...
Юрий ГОЛЫШАК, Александр КРУЖКОВ