Это интервью делалось в два захода. Первая часть разговора с нападающим сборной России Александром Овечкиным состоялась в микст-зоне дворца на Ходынке сразу по окончании матча за бронзу, вторая - на следующий день, когда мой собеседник пребывал уже в более умиротворенном настроении. Думаю, вы и сами почувствуете контраст.

Часть 1. ДОСАДА И ОБИДА

- Можно ли ваше сотрудничество с Быковым назвать удачным?
- Выиграли бронзу - значит, команда идет в правильном направлении. Мы радовали людей своей игрой и показали, что у нас не шарашкина контора, а сборная России. Сегодня, после такого удара в матче с финнами, собрались и выиграли медали.

- Каково было ваше состояние после поражения в полуфинале?
- Все находились в шоке. Минут 20 в раздевалке царило полное молчание. А что было говорить? В душе оставались только разочарование, досада и обида.

- Сразу после решающего гола Микки Койву ваше лицо вывели на экраны телевизоров крупным планом. Это было лицо человека, у которого кто-то умер.
- Я был в таком же шоке, как остальные. Просто очень хотелось выиграть, порадовать своих болельщиков. Многие родные и близкие страшно переживали, платили огромные деньги за то, чтобы приходить и болеть за нас.

- Своей собственной игрой удовлетворены?
- Давайте про мою игру помолчим.

- Неужели настолько недовольны?
- Без комментариев.

- Можно ли выступление команды расценить как успех?
- Бронзовая медаль - тоже медаль.

- Такая же, какую вы выиграли два года назад в Вене?
- Тот чемпионат был для меня лишь вторым. Сейчас я стал более опытным, прошел Олимпиаду. Но чувство двоякое: сыграть на бронзовую медаль дома - не то. Тогда была радость, сейчас - небольшое разочарование.

- Вспомните первый гол финнов, забитый ими в меньшинстве. Имела ли место в том эпизоде ваша ошибка?
- Там было 50 на 50: либо бежать перехватывать шайбу у синей линии, чтобы она осталась в чужой зоне, либо откатываться назад. Наверное, большая часть вины на мне, потому что Сережа Гончар поехал на пятачок, и я оставался последним защитником. Надо было сыграть поумнее, особенно при таком скользком счете. Но без ошибок хоккея не бывает, а на моем месте мог оказаться любой.

- Насколько вообще вам было комфортно действовать в большинстве на позиции четвертого защитника, а не слева?
- В "Вашингтоне" я пару раз выходил последним защитником, но "Вашингтон" и сборная - это совсем разные вещи. Тренеры доверяли мне на том месте, где меня видели, и я ничего им по этому поводу не говорил.

- Многие считают, что эта позиция - более естественная для Ковальчука, а вам в большинстве лучше было играть слева.
- Сколько людей, столько и мнений.

- А у вас оно какое?
- Мне что тренер скажет - то я и сделаю.

- С какими чувствами будете прощаться с этой сборной?
- Сезон закончился - и, слава богу без травм. Получилось так, что выиграли бронзу. Хоть что-то, так ведь?

Часть 2. НЕ МОЯ РОЛЬ

- Вчера вы говорили, что готовы играть любую роль, которую отведет вам Быков, - и вы действительно это делали. Но та ли это роль, которая принесла бы сборной наибольшую пользу?
- Максимальную пользу она не принесла - это сто процентов. Но еще вчера, когда я не стал комментировать собственную игру на этом чемпионате мира, мог бы с чистой совестью сказать: все, что я делал, - делал на пользу команде.

- Вас никто и не упрекает в отсутствии старания.
- Да, но я не делал того, к чему привык на протяжении всей карьеры.

- Перед чемпионатом мы много раз слышали от Быкова, что каждый игрок приглашается в сборную на конкретную роль. Турнир оставил ощущение, что с вашей ролью Быков либо определился неадекватно, либо не определился вовсе. Лучший российский бомбардир НХЛ не должен был играть в третьем-четвертом звеньях.
- Возможно, у тренеров была цель сделать все звенья равными. Но что теперь говорить? Турнир прошел, и, я надеюсь, все сделают из него правильные выводы. Наверное, хоккеисту надо пройти через все - и через первую тройку, и через звено оборонительного плана. Если так посмотреть, то и Кулемин, играя за Магнитогорск, забивает много красивых голов и числится в лидерах атаки своей команды. Просто в этой сборной упор делался на то, чтобы создать не команду звезд, а команду-звезду. На кону стояла победа, и ради нее было сделано все.

- Вы сами хотели бы видеть себя в этой команде в какой-нибудь другой роли?
- Конечно, та роль, которая была у меня в этой сборной, меня не устраивает. Но не могу же я подойти к тренеру и сказать: "Вячеслав Аркадьевич, знаете что, если вы не поставите меня в другую пятерку, я не буду приезжать в сборную, и больше вы меня не увидите". Это абсурд. В сборную мы все приезжаем играть не за тренера, а за страну. Вчера меня спросили: "Ты приедешь еще когда-нибудь к Быкову?" Ну что за вопрос? Приезжаю я не к Быкову, не к генеральному менеджеру, а к России. И мне без разницы, кто будет стоять у ее руля через год или через пять лет.

- Может, все-таки стоило выбрать время для того, чтобы вы - лидер сборной - поговорили с ее тренером и обсудили вашу роль в команде?
- Я уверен, что Быков и так знает нас всех вплоть до микрочастиц: кто что умеет, на кого в какой ситуации рассчитывать. В данной ситуации большая ставка делалась на казанское звено, но Морозов выбыл, и звено развалилось. Травмы тоже не могли не повлиять на результат. В наших первых двух пятерках выбили по лучшему игроку. Когда тебя в каждом матче ставят с новыми партнерами, нащупать игру очень тяжело. Ведь до этого ты не наигрывался с ними, а смотрел на их действия со скамейки запасных.

- Тяжело было играть перед московскими трибунами?
- Знаете, нет. Чувствовалась огромная ответственность, но когда ты весь в игре - даже не слышишь поддержки болельщиков. После полуфинала с финнами я друзей спросил, которые были на матче: "Чего же вы совсем не кричали?" Представляете? А потом, когда посмотрел повтор игры, был просто в шоке от того, какой во дворце стоял крик.

- Согласны с тем, что у сборной России на этом чемпионате мира был сильнейший состав?
- Не возьмусь судить. У нас, как и у канадцев, была хорошая, сплоченная команда. С самого начала считал, что либо мы, либо они победят на этом чемпионате. Так и произошло.

- Каким, по-вашему, получился бы финал Россия - Канада?
- Откуда ж мне знать? Можете не верить, но я за весь турнир ни разу даже не подумал о том, что это была бы за игра.

- Справедливо ли Россию с самого начала считали фаворитом турнира?
- Справедливо. Мы вплоть до полуфинала и игрой это доказывали. Мы и канадцы.

- Почему, на ваш взгляд, сборная Канады, стартовавшая с таким скрипом, в итоге обыграла всех с большим запасом прочности?
- Они провели чемпионат ровно и без травм. Именно у них была абсолютно лучшая оборона на чемпионате. Все защитники - лидеры своих клубов, да и вся команда - ровная, без ярко выраженных звезд. Любое из четырех звеньев могло забить, сделать результат. Плюс два прекраснейших вратаря.

- Сборную с Чимерой, Макклементом и Майерсом иначе как чернорабочей не назовешь...
- Так оно и есть.

- И все-таки - чем объяснить мучения канадцев в матчах с Норвегией, Германией и Белоруссией?
- Они медленно входили в ритм, медленно адаптировались к смене часовых поясов.

- Можем ли мы извлечь из их турнирного пути какие-то уроки?
- В данном случае - не уверен. Каждая команда должна играть в свою игру и ни под кого не подстраиваться.

- Но не слишком ли много сил ушло на то, чтобы обыграть на предварительных этапах тех же финнов со шведами?
- На самом деле полностью мы выкладывались только в матчах с чехами и в полуфинале с финнами. Если вы внимательно посмотрите, как мы играли даже со шведами за бронзу - увидите, что это совсем не та борьба, какая была в субботу.

- С учетом того, как велики были шансы сборной России победить в Москве, насколько тяжелее будет сделать это через год в Канаде?
- Шансы на победу у нас каждый год хорошие. В Вене у России вообще была отличная сборная, прекрасные шансы. В Риге проиграли чехам из-за несчастного случая: кто-то в чем-то не разобрался, не прочитал игровую ситуацию, не тех игроков в ключевой момент на лед выпустил - и гол. Это и есть хоккей. И в Канаде будет шанс. А с кем и как играть - приедем, разберемся.

Павел СТРИЖЕВСКИЙ