28 июля 2008 года.
Игорь Уланов: "В России слишком много симулянтов"
("Прессбол")
Только чемпионат КХЛ определит, кто из новобранцев минского "Динамо"
будет удостоен символического титула лучшего новичка "бело-голубых". Но
фаворит в номинации "самое громкое приобретение" уже налицо - 38-летний
российский защитник Игорь Уланов.
За его плечами полтора десятка сезонов в НХЛ и титул одного из самых
жестких защитников лиги (а среди постсоветского десанта, пожалуй, самого
жесткого). И вот "гражданин мира" (у Уланова уже десять лет два паспорта
- российский и канадский), два последних сезона проведший в ярославском
"Локомотиве", приехал в Беларусь. С тем, чтобы помочь минчанам достойно
стартовать в затеянном россиянами глобальном хоккейном проекте. Он без
малого полжизни провел в Северной Америке, и это наложило отпечаток. Опыт,
мудрость, канадская семья, то и дело проскакивающий акцент, особенно в
произношении имен собственных. А еще - то ли умение общаться с журналистами,
то ли коммуникабельность в принципе.
- С точки зрения пиара так и тянет анонсировать переход Уланова в
"Динамо" примерно так: "К нам приехал самый грозный тафгай за всю историю
выступления игроков из стран бывшего Союза в НХЛ!" Что скажешь?
- Ну что поделать, закрепилось за мной такое клише. Корни стереотипа
понятны: я же уехал за океан в самом начале 90-х, когда наши игроки только
начали завоевывать Америку. Иностранцу, тем более русскому, рассчитывать
на чью-то защиту тогда особенно не приходилось, нужно было утверждаться
самостоятельно, в том числе и с помощью кулаков.
- Процесс был долгим?
- В "Виннипеге" я провел четыре сезона, и примерно после двух первых
стало спокойнее - какой-никакой авторитет завоевал. Соперники начали понимать,
что в обиду себя не дам, и даже если против меня выйдет спецгромила и я
уступлю, он свою порцию тоже отхватит.
- Первый бой запоминается, как первая игра?
- Вспомню легко: сцепился с Шейном Корсоном из "Эдмонтона" у нашей
скамейки. Уже не помню повода, но точно помню исход: обошлись малой кровью,
лайнсмены разняли, не дав определить победителя.
- Новость о твоем переходе в "Динамо" сопровождалось примерно такими
комментариями российских коллег: "Уланов? Так он же вроде завязал?"
- Даже не собирался. Просто минувший сезон в "Локомотиве" по определенным
причинам получился неполным.
- Не могу о них не спросить.
- Ох... Ну, чтобы сделать длинную историю короткой, скажу так: не сошлись
характерами с тренером. Считаю, что нельзя так поступать с игроками, как
он себе позволял, вот и показал характер. Прочие подробности хотел бы опустить.
- Нечто подобное, помнится, было у тебя во "Флориде" с Майком Кинэном.
- Было дело, тоже на каком-то этапе не нашел с коучем общего языка,
хотя в деталях история там развивалась несколько иначе. Просто Майк - своеобразный
наставник. Чуть дашь слабину - он тебя съест. Но посягать на свою честь
я не позволял и не позволяю.
- На упомянутых примерах может сложиться впечатление, что Уланов
- сплошная головная боль для тренеров. Или есть примеры обратного?
- Конечно, есть, и много больше. В "Виннипеге", "Вашингтоне", в том
же "Эдмонтоне" с Мактавишем проблем не возникало. А случаи с Хейккилей
и Кинэном - скорее неизбежные исключения. Со всеми сладко жить не будешь.
- В карьере прослеживаются два периода, когда ты часто менял команды:
в середине 90-х прошлого века и в начале этого. Стал "летуном"?
- Могу только процитировать слова генерального менеджера "Ренджерс"
Глена Сатера, который в мою бытность игроком нью-йоркского клуба ответил
однажды на аналогичный вопрос. Его НХЛовская карьера была покороче моей,
но он в свое время тоже поменял много дружин. Когда его спросили почему,
он ответил: "Ну что поделать, если меня все хотели". А если серьезно, то
в моем случае просто так складывались обстоятельства. В "Джетс" провел
четыре сезона, и меня действительно очень захотел заполучить "Вашингтон".
Настолько, что обменяли в дедлайн, когда еще не вылечил перелом ноги. Оправился,
провел три матча за "Кэпиталз", настало время обсудить условия контракта.
Не сошлись - отправился в "Чикаго", потом в "Тампу"... Обстоятельства всегда
были разными.
- С Гарднером, судя по всему, сложились теплые отношения. Он говорил,
что с группой ярославских игроков, и тобой в их числе, продолжал переписываться
через интернет и после отставки с поста тренера "Локомотива".
- Переписываться - только не со мной, я с компьютером на "вы" и шепотом.
Мы же с Полом периодически созванивались и действительно с удовольствием
общались. Как, уверен, и многие мои партнеры, работавшие под его началом
в "Локо". Пол - человек с большой буквы, позитивно настроенный, не лишенный
чувства юмора, умеющий расположить. Бывает, когда команда играет "за тренера",
просто из уважения к нему. И Гарднер - типичный представитель такого коуча.
И то, что он сейчас возглавляет минское "Динамо", стало немаловажным фактором
моего решения влиться в ряды "бело-голубых".
- Были другие?
- Если намек на деньги, то это не главное, о чем я прямо заявил при
переговорах. Просто интересно использовать свой опыт в новой команде, что-то
передать молодежи и с этой суммой попытаться достичь с "Динамо" каких-то
высот.
- Каково работать под началом ассистентов Гарднера, которые, подозреваю,
хорошо знакомы?
- Отлично знакомы: с Цыплаковым - еще со времен молодежной сборной
Союза, которая взяла золото в Анкоридже в конце 80-х. Меня, правда, отцепили
тогда от состава в последнем отсеве. Позже пересекались с Володей и за
океаном, выступая друг против друга. С Микульчиком и вовсе несколько сезонов
провели бок о бок в "Виннипеге". Недавно ко мне сестра приезжала, спрашивала:
"С Олегом-то виделся?" "Да, - говорю, - каждый день, он же у меня тренер".
Она: "Да ладно!..." Мир тесен. Что же до работы под началом хороших знакомых
- никаких проблем.
- После возвращения в Россию ореол Уланова-тафгая несколько потускнел.
Или это только кажется?
- Наверное, в этом есть доля истины. Во-первых, здесь другие правила.
Мало кто смотрит, чисто ты сыграл в тело или нет - свистят и удаляют. Во-вторых,
меньше системности в арбитраже: за одно и то же могут удалять одних и щадить
других. Не хочу ссориться с судьями, но им еще учиться и учиться. Наконец,
что самое неприятное, в России слишком много актеров. Которых чуть толкни
- сразу падают на лед и изображают агонию, выпрашивая удаление "обидчика".
И часто добиваются своего. Такое и футбол не украшает, а в хоккее же неприемлемо
тем более. В НХЛ подобных имитаторов не уважали бы не то что соперники,
а даже партнеры. В общем, поначалу я пытался работать на льду в привычной
манере, но потом махнул рукой.
- Тяжело сдерживать себя?
- Опять же, поначалу было сложнее, но со временем привыкаешь. И к необходимости
сократить контакты с соперником, и к четырем парам защитников. За океаном
в основном в три играют, и смена через две с половиной-три минуты - штука
непривычная.
- Все-таки нелегко, наверное, человеку, которого в свое время штрафовали
за удар Морроу клюшкой по голове.
- Ну так уж и по голове! Там совсем другая история была: после обычного
столкновения он упал, я на него. Получилось так, что клюшка оказалась у
меня в руках, Морроу, наверное, досталось. Потом комиссия посмотрела запись
момента и постановила, что я чуть ли не умышленно старался нанести сопернику
травму, оштрафовали, дали пару игр дисквалификации. Хотя все это глупости:
да, я не привык уступать, никого не боялся, всегда играл кость в кость,
в тело. Но провокатором никогда не был. Даже перчатки в преддверии драки
никогда не сбрасывал первым. Да и вообще хоккейные драки - это же часто
постановочные трюки, часть шоу. Сколько раз с соперниками договаривались:
"Ну что, когда сойдемся: во втором периоде или в третьем?" И сходились,
и дрались до победного, а после игры с синяками и шишками вместе шли пить
пиво. Но, повторюсь, кулачные бои никогда не были самоцелью. Мое дело -
защищать свой сектор обороны и пятачок всеми силами и средствами.
- Но тебе часто доверяли и персональную опеку. Ягр, Линдрос, список
можно продолжить, ощущали "прелести" жесткости Уланова.
- И это правильно. Как, скажите, можно иначе остановить мастеров такого
калибра, кроме как жесткостью? Но - до разумных пределов. Во-первых, всем
известно, что за грубость в отношении лидеров команды через смену-другую
с тобой поквитаются их специально обученные партнеры, поэтому границу дозволенного
лучше не переступать. Во-вторых, я же все-таки хоккеист, а не участник
боев без правил.
- Тем не менее именно ты — первый защитник из бывшего Союза, который
преодолел планку в тысячу штрафных минут в НХЛ.
- Ничего себе, какая статистика пошла, не знал даже. Ну, за пятнадцать-то
сезонов немудрено. Да и конкурентов у меня в этой номинации было не так
много: Каспарайтис, Юшкевич, Марков... Ну сейчас плеяда молодых появилась,
вроде Вишневского. И не все проповедуют такую силовую манеру, как я. Ваш
Салей, например, берет другим.
- Но тебя с Русланом роднит то, что вы оба были в шаге от Кубка Стэнли,
однако ваши клубы уступили в финале.
- Да, и это очень обидно: нелепый случай - и конец мечтам. В первом
матче Бержерон толкнул Лэдда на Ролосона, у которого в результате полетели
связки. Мы потеряли основного кипера, соперники вытащили матч, уступая
три шайбы, и оказались на коне. А тут еще на их площадке поддержка "Каролины"
была сумасшедшей: 20 тысяч человек, которые ни на минуту не присаживались
от стартового вбрасывания до финальной сирены.
- Получается, несмотря на солидный стаж, особых побед в карьере так
и не было: ни медалей, ни Кубков, ни прочих "трофи".
- Увы, зато удовольствие от игры получал неизменно. И продолжаю это
делать, поэтому я здесь.
- Судя по всему, чувство ностальгии тебе мало знакомо: в России до
переезда в "Локомотив" ты не был аж 13 лет, в сборной засветился всего
дважды: в 94-м на чемпионате мира в Италии и двумя годами позже на Кубке
мира.
- Что до ностальгии, то острее всего она ощущалась в первые годы пребывания
за океаном. Тогда в отпуск старался вырваться. Потом привык как-то, родители
приезжали в гости сами. Что же касается сборной, то приезжать в нее не
отказывался. Когда конкретно звали, приезжал. Потом все больше звонили,
говорили, что я в обойме, но все как-то затихало. С годами не стал расстраиваться
по этому поводу, ходил, что называется, ниже радара. Семья, дети занимали
все свободное время.
- Но даже во время локаута, когда в Россию потянулись многие НХЛовцы,
ты не последовал примеру.
- Опять же потому, что решил воспользоваться моментом и побыть с женой
и сыновьями. Знал, что в хоккей я могу играть еще долго, а их детство уже
не вернуть. И впоследствии ни минуты не пожалел о том решении.
- У тебя три сына и, слышал, все занимаются хоккеем.
- Да. И у всех, кстати, русские имена. Правда, русским языком, увы,
не владеет ни один, этот бой я проиграл. Старший Илья, ему 12 лет, среднему
Кириллу 9. Оба играют в своих возрастных группах на уровне ААА, то есть
на лучшем, где самые способные и одаренные. Младшему скоро пять, и пока
он только примеряется к конькам и клюшке. Но уже нравится, тянется. Тем
более глядя на отца и братьев.
- В гости в Минск жена с детьми не собирается?
- Вряд ли, на это просто не будет времени. У сыновей школа, потом начнутся
тренировки. У меня со старшим спор: кто больше в сезоне наберет очков,
того проигравший угощает ужином. В прошлом году Илья победил. Хотя ему
проще, он же нападающий, а вот средний защитник.
- Получение канадского паспорта - дань удобству?
- Скорее логике. Это разумно, если учесть, что живу за океаном давно.
Там семья, и переезжать мы не собираемся. Мне нравится Канада - спокойная
уютная чистая страна, нравится Торонто, где у нас дом. Но родину я не забываю,
и от российского гражданства не отказывался.
- Любопытно мнение человека, который провел полтора десятка лет в
НХЛ на проект КХЛ, который призван стать альтернативой заокеанской лиге.
- Здорово, что кто-то взялся за реализацию такой идеи, но на вещи нужно
смотреть здраво: в одночасье составить НХЛ достойную ей конкуренцию невозможно.
Эта лига прошла слишком длинный путь становления, чтобы стать тем, чем
она является. До сих пор в сознании любого болельщика первая ассоциация
с большим хоккеем - НХЛ. Другое дело, что КХЛ проще: используя тот же североамериканский
опыт, она может двигаться значительно быстрее. И все равно это дело не
одно года.
- А скольких: пяти, десяти?
- Сложно сказать, но не ста, точно.
- Твое мнение об истории с побегом Радулова из "Нэшвилла" в "Салават"?
- Не осуждаю. Даже скорее поддерживаю. Тем более что, во-первых, всех
тонкостей и нюансов истории мы не знаем, во-вторых, самому Радулову все
равно, что мы тут с тобой о его поступке думаю. В любом случае он знал,
где хочет играть и будет там играть.
- Нынче североамериканские журналисты то ли из вредности, то ли искренне
заявляют, что Яромир Ягр, перейдя из "Нью-Йорк Рейнджерс" в омский "Авангард",
здорово подпортил себе окончание карьеры. Не считаешь, что переход из "Локо"
в минское "Динамо" - шаг того же порядка?
- Во-первых, я не соглашусь и с такой оценкой решения Ягра. Он же не
домой в Чехию вернулся доигрывать, а в сильную лигу, подписав хороший трехлетний
контракт. В город, где он после выступления во время локаута стал культовой
фигурой, обожаемой болельщиками. Так и я: приехал в "Динамо" не заканчивать
карьеру, а играть так, как умею и люблю. Завязывать надо, когда ты приходишь
в раздевалку и тебе тошно: не хочется переодеваться, клюшку в руки берешь
через "не могу". Я от этого далек: в раздевалку прихожу одним из первых,
раньше многих молодых, с этим, кстати, нужно что-то делать, попробуем на
них повлиять, и нахожу себе занятие. Клюшку там подмотать, кофе попить
да просто посидеть с парнями, посмеяться. Это же здорово, ведь команда
- то место, где хоккеист проводит сорок процентов своей жизни, вторая семья!
И кайф от присутствия в ней до сих пор присутствует, хотя я в этой атмосфере
с семи лет. Равно как и способность принести команде пользу.
- И не боишься, что "Динамо", которое вряд ли с ходу вырвется на
ведущие роли, будет прозябать в нижней части таблицы КХЛ и ты вместе с
ним?
- Задумываться над этим до старта для хоккеиста - не дело. Да, начинать
сложно, в команде хватает молодежи, но история знала случаи, когда и такие
"темные лошадки" добивались серьезных успехов. И потом, даже если у команды
будут трудности по ходу сезона, отдельно взятым ее игрокам вовсе необязательно
прозябать. Можно вспомнить Луонго. Его "Флорида" ковырялась в хвосте таблицы,
но о парне все говорили, потому что вратарь тянул по полсотни бросков за
матч. Вот вам и пример: если игрок подходит к делу с душой, чувствует силы
и чего-то стоит, репутацию ему ничто не испортит.