Павел Лысенков 

ОТКРОВЕННЫЙ РАЗГОВОР С САМЫМ РЕЗУЛЬТАТИВНЫМ РОССИЙСКИМ ЗАЩИТНИКОМ В НХЛ

Сегодня Сергею Зубову исполняется 35 лет. По его карьере можно писать историю современного хоккея. Могучий ЦСКА и «золотая» Олимпиада-1992, распад великой хоккейной империи СССР и миграция наших звезд в НХЛ, первый русский Кубок Стэнли и два пережитых локаута… Накануне дня рождения корреспондент «СС» позвонил Зубову в Нью-Йорк.

– Трудно осознавать, что ты уже не пацан… Я и 30 лет перенес тяжело, а тут 35. Это такой возраст, когда… – Сергей Зубов пытается подобрать слова, а потом сдается и машет рукой. – Я даже не знаю, как это сказать, если честно.

– Вы в большом хоккее уже 17 лет. Быстро они пролетели?
– Как одно мгновение! Мне было 20, и время долго тянулось: часы, дни… А сейчас я оглядываюсь назад и поражаюсь: все прошло за один миг! И ничего уже не вернешь.

– День рождения отметите в Нью-Йорке?
– Да, в одном из русских ресторанов. Шумной толпы не будет – только 3–4 знакомых семьи. Сергей Немчинов, с которым мы в «Рейнджерс» играли. Мой агент и еще два товарища из Бруклина. Должен был приехать Илья Ковальчук, но у него беда в семье случилась – умер отец.

– Почему играете в Далласе, а живете в Нью-Йорке?
– В Нью-Йорке мы бываем только летом, когда дети не ходят в школу. Живем на два дома, и пока решаем, в каком остановиться, когда завершу карьеру.

– Многое у вас в спортивной жизни было... Нет желания написать автобиографию?
– За мемуары садиться рано (смеется). Но вы правы, есть что рассказать.

– Тогда давайте напишем мини-биографию прямо сейчас. Первая глава будет называться:

ЦСКА

– Я учился в Москве, в 704-й школе у метро «Аэропорт». В спортклассе ЦСКА – мальчики-хоккеисты и… девочки-баскетболистки. Представляете, как мы терялись на их фоне? Год-два у нас были серьезные баталии. Но потом стали жить дружно.

Никогда не забуду первый матч в ЦСКА. Я говорю не о статистике – соперника, хоть убейте, с ходу не назову, а о впечатлениях. Представляете, переполненная чаша «Лужников». На лед выходит знаменитая пятерка Володя Крутов – Игорь Ларионов – Сергей Макаров, Слава Фетисов и… я на позиции Леши Касатонова, который не играл из-за травмы, кажется, колена. Я очень волновался, даже был мандраж. Но шайбу в итоге почти не трогал – мне ее просто не давали. Пришлось играть позиционно. (Смеется.) Образно говоря, наша пятерка весь матч каталась в меньшинстве. Кто победил? ЦСКА, конечно! В таком сочетании я провел четверть сезона – где-то 15 матчей. Это очень помогло освоиться в большом хоккее. Хорошо, что в армейском клубе была преемственность поколений.

– Что вам сказал тренер Виктор Тихонов перед игрой?
– Я уже провел пару тренировок в звене Ларионова. Виктор Васильевич еще с утра меня предупредил: «Сергей, готовься». А вечером просто объявил состав.

– Что еще вспоминается?
– Мы выиграли чемпионат СССР. Но это было закономерностью, поэтому бурного восторга не вызвало. Матч против «Химика», когда я в одной смене забил два гола. Стрелял в одно и то же место, под ловушку вратаря. Тихонов ко мне подошел, по плечу похлопал… Еще помню, как мы с Виктором Васильевичем сильно поругались прямо на скамейке. И я был отстранен матчей на десять… Тихонов – хороший психолог. Знал, какую кнопку нажать у каждого хоккеиста, чтобы он заиграл. Человек советской эпохи, с железными принципами, которые не всегда нравились ребятам. Многие откровенно не любили Тихонова. Я сам не входил в число его почитателей. Но признавал, что Виктор Васильевич – великий тренер.

Самый яркий момент – Олимпиада-1992 в Альбервиле, на которую меня могли не взять. Я был седьмым или восьмым защитником в составе. И в планы тренеров не входил. Но хорошо показал себя на тренировочном сборе в Швейцарии, где лез из кожи вон. Сумел доказать, что готов. Меня поставили в пару к Володе Малахову. Из Франции наша сборная привезла золото. А потом я решил ехать в

«РЕЙНДЖЕРС»

Контракт подписал спонтанно, приняв решение за несколько дней. Можно сказать, как снег на голову свалился нью-йоркцам. Собрал вещи и в сентябре прилетел в Америку. Там меня не очень ждали, и места для атакующего защитника не было – на позиции играли Брайан Литч и Джеймс Патрик. Поэтому первые три месяца пришлось выступать в фарм-клубе «Бингемтоне». А под Рождество меня вызвали в НХЛ, и я смог закрепиться в лиге.

– Решили ехать за океан, потому что в России выиграли почти все?
– Просто в ЦСКА в 1992 году сложилась нездоровая ситуация. Приватизация, неразбериха в организации команды, другие навороты, о которых я даже вспоминать не хочу. Волна пошла, и остановить ее было тяжело. В тот год почти весь состав ЦСКА уехал за океан.

– В сезоне-1993/94 вы набрали 89 очков! Фантастические цифры для защитника. Но приз «Норрис Трофи» как лучшему оборонцу лиги вам так и не дали.
– Значит, кто-то лучше был, правда? В те времена блистали Рэй Бурк, Эл Макиннис, а трофей в итоге получил мой одноклубник Литч. Уникальный у нас сезон получился. Я на крыльях летал, да и команда собралась на загляденье: Мессье, Грэйвз, Рихтер… Отдельное спасибо менеджменту – ведь без хорошей организации, подобранного состава с тренером не выиграешь Кубок Стэнли.

– Ваш сын Павел родился через несколько дней после парада победы, который в 1994-м прошел в Нью-Йорке…
– Если точнее, через месяц.

– Назвали сына не в честь ли форварда «Ванкувера» Павла Буре, которого так плотно опекали в финальной серии?
– (Смеется.) Совсем нет. Я боролся с супругой за имя Майкл – так зовут моего брата. Но ей нравилось имя Павел, и я уступил.

– Вас тренер Кинан ставил играть персонально против Буре?
– Да, потому что Паша был лидером «Ванкувера». Остановить его было очень сложно. Кинан поставил мне конкретную задачу – появляться на площадке, когда выходил Буре. Стать второй его тенью. Очень помогало, что я хорошо знал финты и стиль Павла по ЦСКА. А он понимал, что я его «читаю», и старался играть еще более нестандартно. Дуэль у нас была потрясающей.

– Финал-1994 считается лучшим в НХЛ за последние 15 лет.
– Согласен. Это был самый драматичный и интересный финал в современной лиге. Рейтинг у него был сумасшедший. И, самое главное, хоккей был открытым. Играть в него было очень приятно. Сравните с тем хоккеем, что мы видели в последние годы. В этот вторник мы с Евгением Набоковым и Андреем Николишиным обсуждали в вашей газете новые правила НХЛ. Надеюсь, после нововведений игра станет более колоритной и привлекательной для зрителя. Потому что сейчас интерес пропал – и у болельщиков, и у игроков. Плохо, что хоккеисты выходят на площадку как на работу, а не на любимую игру, от которой ты получаешь enjoy. Как это сказать по-русски? Я уже язык начал забывать.

– Кайф, наслаждение.
– Да, верно!

– А почему русский забываете?
– Так ведь я с 1992-го живу в США. Дети – граждане Америки. В Россию практически не ездим – я только в прошлом году был в Москве, впервые за несколько лет. В семье говорим по-английски, теперь это главный язык детей. Русский стараемся не забывать, но языковой практики не хватает. Как говорится, американизировались. (Улыбается.)

– Помните, в НХЛ в начале 90-х был нелепый стереотип: «Русские не умеют играть в плей-офф».
– Еще бы не помню! Ведь Кинан сделал акцент на этих разговорах. Собирал меня, Александра Карповцева, Сергея Немчинова, Алексея Ковалева и начинал: «Guys (ребята), вот так о вас говорят. Вот так думают. Так что, давайте, доказывайте игрой, чего вы стоите».

– Кажется, Карповцев рассказывал, что перед одним из матчей плей-офф Кинан вскочил на стол в своем офисе и начал орать на русских: «Я научу вас побеждать!»
– Много было выходок. Кинан был crazy guy. Сумасшедший немного. Мог выкинуть все, что угодно. Но Кинан умел завести команду, и в этом был его большой плюс.

– Затем вы перешли в «Питтсбург», где провели меньше сезона. Говорят, вас велел обменять сам Марио Лемье – тогда не владелец, но капитан «Пингвинов».
– Видимо, что-то не понравилось Марио. Может, к моей игре в плей-офф были замечания (хотя Зубов в 18 матчах набрал 1+14=15 очков. – Прим. ред.). Что еще сказать про Питтсбург? Не город это, а натуральная деревня. Кроме хоккея, заняться нечем. Я, кстати, знал, что готовят мой обмен. И очень расстроился, когда узнал, что это будет

«ДАЛЛАС»

Команда в 1996 году была весьма слабая, звезд с неба не хватала. Но я же говорил вам, менеджмент решает все. Управляющий «Далласа» Боб Гейни за три года сумел собрать коллектив, который выиграл Кубок Стэнли.

– Откройте одну из загадок современности: правильно ли был забит золотой гол Бретта Халла в ворота Доминика Гашека, после чего вы стали двукратным чемпионом лиги?
– Гол был. Правда, Халл в момент броска заехал коньком во вратарскую зону, это запрещено. Судья формально мог не засчитать шайбу. Но то, что он все сделал правильно, лига подтвердила в следующем сезоне, когда отменила это глупое правило. Одно дело, когда ты стоишь в зоне и нарочно мешаешь вратарю. Другое – когда заехал за линию по касательной. Нельзя все стричь под одну гребенку.

– Можете сравнить парад победы-1999 с парадом, который был в Нью-Йорке?
– Эмоции те же. Я просто лишний раз почувствовал, как тяжело дается успех.

– Кубок Стэнли вручается каждому победителю на один день. Что вы делали с серебряной чашей?
– Как что? Устраивали party! Вечеринку, на которой гуляли со всеми друзьями и знакомыми.

– 1996 год, когда вы перешли в «Даллас», еще примечателен тем, что тогда состоялся Кубок мира. В нем участвовала и

СБОРНАЯ РОССИИ
– Причем это был последний турнир, в котором я выступал за национальную команду. Сама игра сгладилась в памяти, потому что мы заняли только 4-е место. Провалились. Поразила неорганизованность, которая царила в сборной. То, что у нашей федерации было неправильное отношение и к турниру, и к игрокам. Не знаю, какими были наши шансы обойти канадцев и американцев, но мы сами свели их к минимуму. После Кубка мира-1996 я принял решение, что больше не буду играть за сборную. Зачем, если душа не лежит? Есть молодые игроки, у которых больше желания. Пусть ставка делается на них.

– Вы видели, как сборная России играла на ЧМ-2005 в Вене?
– Почти нет. Застал только один матч, который в Америке показывали по НТВ. Кажется, это был четвертьфинал Россия – Финляндия. Не сложил впечатление от игры сборной, но мне говорили, что Владимир Крикунов – очень хороший тренер, и успех россиян в Австрии был заслуженным.

– Успехов вам в новом сезоне!
– Спасибо! Лига пережила большой кризис. Надеюсь, хоккей в НХЛ снова станет привлекательным для зрителя. Потому что по старым временам, признаюсь честно, у меня легкая ностальгия.

ЛИЧНОЕ ДЕЛО

Сергей ЗУБОВ

Защитник. Родился 22 июля 1970 года в Москве.

Рост 185 см. Вес 90 кг.

Олимпийский чемпион (1992). Двукратный обладатель Кубка Стэнли (1994 и 1999). Чемпион мира среди юниоров (1989). Чемпион СССР (1989).

На драфте-1990 под 85-м номером был выбран «Рейнджерс». Выступал в ЦСКА (1988–1992), «Рейнджерс» (1992–1995), «Питтсбурге» (1995–1996), «Далласе» (1996–1994).

В ЦСКА провел 163 матча и набрал 36 (17+19) очков. Регулярный чемпионат НХЛ – 856 матчей и 607 (123+484) очков. Плей-офф НХЛ – 142 матча и 101 (22+79) очко.